«Скорее всего, Кавенаги откажется разговаривать, - предупреждал меня в первый же день пребывания на австрийском сборе «Спартака» пресс-атташе команды Владимир Шевченко. - Он прекрасно понимает ситуацию, сложившуюся вокруг него, естественно, расстраивается, что до сих пор не показывает тот футбол, которого от него ждут, и отдает себе отчет, что общение с прессой вряд ли принесет положительные эмоции». Оставалось наблюдать, как тренируется самый дорогой игрок российского чемпионата.
Если бы два года назад «Спартак» приобрел Кавенаги не за столь заоблачную цену, скорее всего, журналисты и болельщики вообще не стали бы фокусировать на форварде свое внимание. Ну купили. Ну не играет. Так ведь и раньше такое случалось. Однако сумма в 11 миллионов долларов была слишком сенсационной. И, не будучи подкрепленной достойной игрой, легла на аргентинца тяжелейшим моральным грузом.
Впрочем, на сборе в Гоинге это не чувствовалось. Кавенаги отличала сумасшедшая концентрация на всех его действиях - будь то игра с мячом или силовые упражнения. Уметь до такой степени подчинять себя работе - редкое качество. К тому же было очевидно, что аргентинец с полуслова реагирует на все замечания тренера. Вот и Шевченко подтвердил: Кавенаги понимает по-русски почти все, причем выучил язык настолько быстро, что в команде диву давались. С посторонними, правда, неразговорчив, но оно и понятно. О чем разговаривать-то?
Тем не менее в последний день сбора, когда я уже было собралась уезжать из Гоинга в Вену и скорее дежурно поинтересовалась у Кавенаги, не согласится ли он ответить на несколько вопросов, тот неожиданно кивнул:
- Хорошо. Я готов.
- Верно мое впечатление, что на тренировках вы чувствуете себя довольно уверенно?
- Во всяком случае, лучше, чем год назад, комфортнее.
- С чем это связано?
- Изменился стиль игры. «Спартак» стал меньше внимания уделять обороне, что для меня особенно важно. Такой футбол очень похож на тот, в который я играл дома.
- Судя по всему, вам вообще было непросто привыкнуть к российским условиям?
- В принципе я был готов, что Россия - другая страна. Но я не ожидал, что настолько другая. Это относится ко всему, в том числе к футболу. В Аргентине все делают ставку на атаку. К тому же в «Ривер Плейт» я привык играть постоянно - от первой до последней минуты и, естественно, рассчитывал, что то же самое будет в новом клубе. Зачем покупать футболиста, если он не будет выходить на поле? Но получилось именно так. За два года я не провел полностью ни одного матча. Разумеется, появились и сомнения, и неуверенность в себе. Когда постоянно чувствуешь, что не пользуешься доверием тренера, психологически трудно.
- Многие далекие от футбола люди считают: раз игрок, и пребывая в запасе, зарабатывает очень большие деньги, он вряд ли расстраивается, не получая возможности постоянно выходить на поле.
- Эти люди ошибаются. Когда не выходишь на поле, никакие деньги не способны поправить настроение. Вы, конечно, можете мне не верить, но с самого начала карьеры я никогда не думал о том, что играю за деньги. Главное - играть.
- А что мешает вам забивать в «Спартаке» так же много, как дома?
- Здесь я впервые в жизни оказался в ситуации, когда должен максимально проявить себя в те несколько минут, что проведу на поле. Если проведу. Да и схема игры у Скалы и Старкова была такой, что я имел очень мало возможностей забивать голы.
- Уехать из России мыслей не было?
- Очень трудный вопрос. Чем больше я сидел на скамейке, тем чаще думал, что готов уехать из «Спартака» в любой клуб. Лишь бы играть. При том, что мне очень нравится в «Спартаке». Но это, пожалуй, тяжелее: полюбить новый клуб, но понимать, что вроде как и не очень ему нужен.
- Мне в шутку говорили, что клуб готов на каждый матч приглашать кого-нибудь из родственников Кавенаги, поскольку в этом случае он играет на редкость результативно. Забил два гола, когда на трибуне сидели дедушка с бабушкой, еще два - в присутствии невесты. Что скажете?
- Мне действительно нравится, когда близкие смотрят, как я играю. Думаю, это важно для любого человека - заслужить одобрение людей, которым ты небезразличен. Тем более в Аргентине совершенно по-особому любят футбол, разбираются в нем. В моей семье футболистом был дядя. Собственно, и я не особенно выбирал, чем заняться. Сколько себя помню, постоянно играл в футбол на улице. И довольно рано решил, что моя будущая жизнь обязательно будет связана с этим видом спорта.
- На чемпионате мира вы болеете, естественно, за сборную Аргентины?
- Конечно. Сам сыграл за национальную команду лишь однажды - в прошлом году в матче с Каталонией, но хорошо знаю многих, кто сейчас в Германии. Поэтому болею не просто за свою страну, но и за конкретных людей.
- Ваш одноклубник Квинси сказал мне, что считает более важным делом карьеру в клубе, нежели в сборной.
- В этом я с ним не согласен. Играть за сильный клуб, безусловно, хорошо. Но выходить на поле, чтобы защищать цвета своей страны, - еще и колоссальная честь. Для меня это очень важно.
- Почему же каникулы вы проводите преимущественно не в Аргентине, а в Италии?
- Во-первых, у меня по линии дедушки итальянские корни. Во-вторых, там много друзей. В-третьих, мне просто нравится Италия. С ней связано немало счастливых моментов.
- А с Россией?
- Хороших воспоминаний тоже хватает. Но трудно быть счастливым, когда не забиваешь.
