Цвета Москвы

Обозреватель еженедельника «Футбол» завершает знакомство с футбольными анклавами столицы
СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ БУРЖУАЗИИ
Если вам не хватает до получки, попробуйте занять у болельщика «Локомотива». Дать в долг несколько сот евро его совсем не затруднит: сирых и убогих, как мне говорили, среди поклонников этой команды нет. Зато много (пожалуй, больше, чем у любого другого московского клуба, если брать в процентном отношении) «золотой» молодежи и неплохо раскрутившихся бизнесменов.

Билеты в VIP-ложу Черкизовского стадиона стоят от 4 до 8 тысяч рублей, а прошлогодняя VIP-сезонка — 110 тысяч. Как уверяли меня сотрудники одного из клубных департаментов, на интересных матчах VIP-сектор (300 мест) заполняется под завязку: среди болельщиков «Локо» хватает таких, кому отдать «за футбол» месячный оклад депутата Госдумы не проблема. На стадионе есть и отдельные корпоративные ложи по цене в 40 тысяч евро каждая. Они также не пустуют.

Между тем еще не так давно ходила шутка: всех болельщиков «Локомотива» футбольная Москва знает в лицо. По нашей оценке, в 1970 — 1980-е годы общее число поклонников «Локо», включая тех, кто наблюдал за матчами исключительно у домашнего телевизора, вряд ли превышало 3000 человек. Или приблизительно полпроцента всех интересующихся футболом москвичей. А может, и того меньше.

Один из патриархов трибун, очевидец без малого шестидесяти чемпионатов страны, както мне признался, что болельщика «Локомотива» он впервые повстречал лишь на пятнадцатом (!) году своего увлечения футболом. Достойный Красной книги оригинал носил звучное прозвище — Чавкин.

В первые послевоенные сезоны в Москве практиковали сдвоенные матчи на одном стадионе. Если «Локомотив» играл во второй паре с приезжей командой, их уделом были порядком опустевшие трибуны. Посмотрев первый матч, многие болельщики расходилось по домам. В те годы даже «скороспелка» ВВС, созданная на пустом месте сыном диктатора Василием Сталиным, заметно опережала «Локомотив» по численности «торсиды».

К моменту распада союзного первенства, когда параллельно уходила в небытие прежняя система финансирования команд, шансы «Локо» на выживание казались близкими к нулю. В этом бизнесе клуб без болельщиков — нонсенс. Если расходы на содержание команды гарантированы, кто будет приносить доход?

Где-нибудь в Италии или Аргентине у таких две перспективы. Либо команду выкупает по уши влюбленный в нее болельщик- олигарх (если таковой найдется), либо вечное прозябание в низших дивизионах. Но в России начала 90-х будущие магнаты еще только сколачивали (или выколачивали) свои первые миллионы. Да и футбол под площадку для первоначального накопления капитала, в принципе, подходит мало.

Отдадим должное президенту ФК «Локомотив» Валерию Филатову. Он не стал рвать связи с богатым Министерством путей сообщения, сохранив клуб в орбите этого ведомства в качестве госпредприятия. Шаг этот, вне всякого сомнения, спас тогда «Локо» от финансового краха.

Но болельщиков-то на трибуны в вагонах не завезешь. Если их нет — нужно выращивать. В первые российские сезоны на матчи с немосковскими командами билеты бесплатно раздавались в институтах (МИИТ, МАДИ) и в окрестных средних школах. Агитаторы, говорят, трудились не за спасибо. Заманил человека на игру — получи честно заработанное. Политика дармового пряника была единственно верной, пока железнодорожники не участвовали в еврокубках. Как только «Локо» начал привозить в Москву «Ювентус », «Баварию», «Лацио», другие европейские топ-команды, зритель пошел на трибуны уже за свои. Приходили еще не определившиеся юнцы. Люди, по разным причинам разочаровавшиеся в своей прежней команде, либо те, чьи клубы в союзном чемпионате представляли не Россию и теперь участвовали в первенствах других стран.

Просто жаждущие увидеть «живьем » зарубежных звезд. Так разношерстная поначалу публика постепенно складывалась в красно-зеленую «торсиду». Победы и титулы — мощный фактор привлечения новых болельщиков. Команда Юрия Семина к тому же всегда стремилась играть в качественный футбол. Привлекали внимание звезды «Локо» — колоритный вратарь Овчинников и хитроумный распасовщик Лоськов. У молодежи сегодня в кумирах модные и симпатичные игроки «Локомотива » — Сычев, Измайлов и особенно Билялетдинов. Их личная роль в увеличении числа поклонников и поклонниц «Локо» исключительно велика.

Другим суперресурсом стало возведение современного стадиона. Привлекательная архитектура, комфортабельные ложи, бар и фитнес-центр, дорогой спортивно- развлекательный комплекс. Поменьше в Черкизове (если сравнивать с другими нашими стадионами) и хамства со стороны работников правоохранительных органов, «обслуживающих» игры. Вообще с болельщиками в «Локо» работают изобретательнее, чем в других российских клубах. На каждой игре проходят SMS-опросы по определению лучшего игрока команды. Автор наибольшего количества «эсэмэсок » обычно получает майку из рук своего кумира. Пресс-служба «Локомотива» готовит лучшие (и по полиграфии, и по качеству) в России программки к матчам. На фанатской трибуне всегда много баннеров, во время матчей команду поддерживают барабанщики. Для организации выездов на зарубежные матчи существует «Локо-Тур».

В результате на стадион (а значит, и к команде) потянулись болельщики, в том числе довольно состоятельная публика. «Локомотив» стал похож на стильный «Stones», который он рекламирует. «Локо» — уже почти Европа. От него повеяло деловыми офисами Лондона или Франкфурта-на-Майне. Скромное обаяние буржуазии наполняет теперь воздух старинной черкизовской рощи.

ДРАМА «ТОРПЕДО»
В московском футболе черный цвет — предвестник несчастья. Команды, выбравшие для своей формы этот колер, баловнями судьбы точно не назовешь. Рассыпался черно-оранжевый «Металлург », в котором начинали когда-то легендарные Григорий Федотов и Константин Бесков. Не вписалось в виражи экономических реформ на рубеже веков и «Торпедо». После странной истории с пивной компанией «Holsten» ни единого солидного спонсора.

Только хиревший в те годы на глазах ЗИЛ. Да и вообще по объему свалившихся за последние полвека на черно-белую команду невзгод «Торпедо» можно считать в Москве абсолютным чемпионом.

Когда в столице начали подготовку спортобъектов к Олимпиаде- 80, «Торпедо» покинуло одевшиеся в строительные леса «Лужники ». Команда переехала на скромный зиловский стадиончик у старого Даниловского монастыря, на целых 20 лет ставший ее домом. Жертвой переселения стала по меньшей мере четверть торпедовской «торсиды». Примерно столько, как считают в клубе болельщиков, перестали тогда посещать матчи. Ведь стадион — не только ряды пронумерованных сидений да шашлык с пивом. Для многих это — аура, настроение, собственный футбольный мир. Кто-то после грандиозных «Лужников» не воспринимал «игрушечный» стадион на Восточной улице. Когото смущала перспектива поездок в рабочий и, соответственно, менее спокойный, чем благополучные Хамовники, район города.

Иные отошли от футбола совсем. Черно-белые цвета стали уходить из западных и юго-западных кварталов Москвы. Они перемещались в сторону рабочих окраин — ближе к ЗИЛу и Восточной улице, где теперь играло «Торпедо ». Автозаводская, Пролетарская, Коломенское, Люблино, Текстильщики — там подрастало новое поколение торпедовских фанов, которым суждено было стать свидетелями самой жестокой драмы за всю историю клуба.

Пик популярности «Торпедо» пришелся на первую половину 1960-х годов. Под впечатлением от завораживающей игры «золотой » команды Иванова — Стрельцова — Шустикова — Метревели армия торпедовских фанов достигла тогда своих рекордных размеров (по нашей оценке, около 18% всех интересующихся на тот момент футболом москвичей). Сегодня, когда на обломках первозданного «Торпедо» выросли ФК «Москва » и «Торпедо» лужниковское, коренным торпедовцам остается лишь с ностальгией вспоминать те счастливые для них дни, как картинки из детства. Времена, которые никогда уже не вернутся.

Интерес к «Торпедо» на ЗИЛе падал, и довольно быстро. В период с 1982-го по 1991 год торпедовцы пять раз пробивались в финал Кубка СССР. Любой работник завода мог заказать билеты на центральные места по ценам стадиона. С доставкой в цех. Казалось бы, сервис — лучше не придумаешь. Но вот что недавно рассказал мне один из распространителей. Если в 1982 году на финал с киевским «Динамо » заводчане выкупили 1500 билетов, то в 1986-м (матч с «Шахтером») — уже только 300. Дальше динамика совсем грустная: 1988 г. (соперник — харьковский «Металлист») — 240, 1989 г. («Днепр») — 200, 1991 г. (ЦСКА) — 98.

Странно, «Торпедо» показывало в те годы пусть неброский, но вполне добротный футбол. Команду вряд ли стоит винить. Разгадка скорее в сфере социологии: с каждым годом на ЗИЛе становилось все больше лимитчиков, включая гастарбайтеров из Вьетнама.

Двадцатую годовщину последней в истории клуба победы в чемпионатах СССР автозаводцы встретили в глубоком финансовом кризисе. Вскоре почти все активы (право на трансфер игроков, торпедовский бренд) выкупило ОАО «Лужники ». Команда вернулась на самый большой стадион столицы, снова потеряв на этом изрядную часть своих приверженцев.

Борьба за болельщика началась в 1999 году, когда чуть оживший благодаря поддержке столичного мэра завод вновь собрал команду («Торпедо»-ЗИЛ). Для «торсиды» некогда единого «Торпедо » пришло время определиться, за кого болеть. Для многих это был горький выбор: решать, какая из двух половинок разрезанного по-живому «Торпедо» роднее. Немало оказалось таких, кто ушел во «внутреннюю иммиграцию». Говорят, сильно переживал гибель автозаводского футбола старинный торпедовский болельщик Александр Ширвиндт.

После раскола большинство торпедовских фанов пошли за зиловцами. Вскоре их, правда, поджидала очередная беда: «Торпедо»-ЗИЛ переименовали в «Торпедо- Металлург». Опять разочарование, опять потери.

Тем не менее «зиловских», похоже, было больше. В сезоне 2004 года, когда «Торпедо-Металлург» принимал лужниковцев на Восточной, решили провести эксперимент. Кассы стадиона разделили по командам. В одной билеты продавали исключительно для «лужниковских» болельщиков, в другой — только «зиловцам ». Результат: «лужниковские » кассиры реализовали 900 билетов, «зиловские» — 1200. Но вернемся к борьбе идей.

Политика фан-клуба «Торпедо» во многом строится из убеждений председателя совета директоров лужниковского клуба Владимира Алешина, который считает, что лучшая «агитка» — классная игра команды. В сезоне 2004 года, когда «Торпедо» лидировало в чемпионате, болельщиков действительно стало ходить больше. Но уже в прошлом году этот импульс иссяк: торпедовцы играли ни шатко ни валко.

Твердого бюджета под привлечение новых членов у торпедовского фан-клуба, по нашим данным, нет. Время от времени по школам раздают билеты на матчи, болельщиков пускают иногда на открытые тренировки «Торпедо». Но есть и ноу-хау.

После каждого матча любой желающий может подняться в пресс-зал «Лужников» — пообщаться с игроком основного состава, взять у него автограф. Обычно приходят несколько десятков человек.

В ФК «Москва» — свои игры. Для болельщиков проводят акции «Узнай себя» (в программе к матчу), «Забей гол с центра поля», «Приведи маму на стадион» (поощряется семейное боление). Оригинальным изобретением можно считать приглашение посетить Интернетцентр «CafeMax» на Пятницкой улице. Достаточно предъявить билет на любой домашний матч ФК «Москва» — и можно рассчитывать на 30 минут бесплатного Интернета и дисконтную карту в подарок.

«Москва» желает стать самостоятельным брендом без оглядки на автозаводские традиции. По словам руководителя фан-клуба «Москвы» Василия Петракова, подавляющее большинство его членов — новые люди. «Торсида» «горожан» пишет свою историю с чистого листа.

Валерий БАРИНОВ, народный артист России:
— Сколько себя помню, всегда болел за «Локомотив ». Началось это еще в городе Орле, откуда я родом. Первой городской командой, завоевавшей право играть в классе «Б» всесоюзного первенства, был местный «Локомотив». У них в детской футбольной школе занимался мой друг и сосед по двору Юра Семин. Когда мы выросли, оба переехали в Москву. Он играл за «Спартак», «Динамо», позднее — в «Локомотиве», меня пригласили в труппу Театра Советской Армии. Мы часто встречались, обсуждали футбольно-театральные новости, поддерживали друг друга. «Локо» в то время нередко сваливался в первую лигу, болельщиков в Москве почти не имел. Поэтому, когда в театре спрашивали, за кого болею, а я отвечал — за «Локомотив», коллеги посматривали на меня с улыбкой и сочувствовали. Ходил я на все матчи железнодорожников, если в тот вечер не был занят в театре.
Случалось, даже репертуар свой перекраивал, когда театральный график «поглощал» какой-нибудь важный матч «Локо». Зато, когда «Локомотив» стал выступать в еврокубках, реакция окружающих быстро изменилась: «А «Локо» твой очень даже неплох». Дома у меня масса футбольных сувениров. Есть матрешка, символизирующая команду «Локомотив». Самая большая фигура — Юрий Семин, следующая по величине — Босс, затем — остальные ребята. Домой мне одно время часто звонили футбольные агенты, предлагали для «Локо» игроков. Не знали, что в 1998 году мы с Семиным поменялись квартирами: думали, что я — это он. В общем, смешно выходило. Уверен: в том, что у нашей команды появилось в последние годы столько болельщиков, велика заслуга Юры. За «Локомотив» стала болеть интеллигенция. Знаю семьи, в которых оборвались династии спартаковских, армейских, динамовских болельщиков: сыновья отдали свои симпатии «Локо». Я до последнего отговаривал Юру от перехода в «Динамо». Увы… Теперь, когда «Локомотив » выйдет на матч с динамовцами, мое сердце болельщика будет разрываться пополам.

Аркадий АРКАНОВ, писатель-сатирик:
— На футбольный матч отец впервые взял меня в 1943 году. Еще шла война, на первенство Москвы играли тогда «Спартак» и «Торпедо». Отец был ярым болельщиком «Спартака», а мне вот больше понравилась команда в черно-белой форме. Очень красивым показалось слово «Торпедо», оно меня просто заворожило. С тех пор я торпедовский болельщик. Моими кумирами в те годы были Александр Пономарев и Августин Гомес. Из игроков следующего поколения всегда восхищался мастерством Валентина Иванова, горжусь, что с Валей мы друзья. Когда я стал постарше, заметил, что торпедовская команда популярна среди московской интеллигенции. Этот факт поднимал «Торпедо» в моих глазах еще больше. Вообще слово «Торпедо» для меня — футбольная святыня. Поэтому, когда автозаводская команда распалась, переживал и за «Торпедо» лужниковское, и за «Торпедо»-ЗИЛ, и за «Торпедо-Металлург». Теперь вот делю свои симпатии между «Торпедо» и ФК «Москва». Когда они играют между собой, всегда страшно волнуюсь, испытываю сложные чувства. Даже на стадион в дни дерби не хожу, смотрю матч дома по телевизору.

Александр ШАГАНОВ, поэт-песенник:
— Как я стал болельщиком «Торпедо»? Ну, во-первых, детство. Родился я в 1965 году в рабочей семье, отец болел за автозаводцев. К тому же в год моего появления на свет торпедовцы стали чемпионами СССР. Считаю это совпадение глубоко символичным. Обожаю торпедовскую непредсказуемость, умение после неудачного матча дать бой признанному фавориту, обыграть объективно более сильного соперника. Для меня образ «Торпедо» наполнен романтикой заводских окраин. «Торпедо » символизирует созидание, роль в обществе высококвалифицированного рабочего человека. Под это настроение как-то написал песню «Улочки московские». Ее великолепно исполняет лидер группы «Любэ» Николай Расторгуев, тоже, кстати, торпедовский болельщик. В подпевке хора там рефреном звучит: «Торпедо Москва». Это очень московская песня. В «Лужниках» ее заводят, когда торпедовцы выходят на разминку.
Знаю, многие наши болельщики неоднозначно восприняли в свое время переезд команды в «Лужники». Мне кажется, тогда это был единственно возможный путь спасти «Торпедо» как футбольный бренд. Иначе «Торпедо» могло исчезнуть, как Атлантида.

Владимир КАЛИНКОВИЧ