Василий Уткин: «Под футбол засыпаю»

— Некорректный вопрос: твоя любимая сборная на ЧМ-2006?

— Португалия. Луиш Фигу — мой любимый игрок, и я всегда ему сопереживаю, где бы он ни играл. Кроме того, меня папа всегда учил болеть за слабую команду. А Португалия не то чтобы слабая, но чемпионата мира пока не выигрывала.

— Вась, у нас очень много хороших комментаторов, как мне кажется, тебе не уступающих. Но почему все говорят только о тебе? Будь самокритичен и ответь.

— Если я стану это объяснять, то либо сойду с ума, либо стану нарциссом. Я горжусь, что принадлежу к комментаторскому цеху, и готов отстаивать и защищать его в любой ситуации.

— В матче Англии с Тринидадом ты так набросился на бритов, что некоторые люди в Москве испугались, как бы Великобритания после этого не разорвала с нами дипломатические отношения.

— Посмотрели бы они на следующее утро, что написали английские газеты. Да, я прекрасно понимаю, что в этом своем репортаже, безусловно, нарушил каноны жанра. Но считаю, что человек имеет право на эксперимент, и это право дает мне в том числе и признание зрителей.

На сайте одной спортивной газеты, если я не веду эфир, то голосуют “против всех”. Мне говорят: “За тебя голосуют мальчишки”. Очень хорошо, но сделайте что-нибудь сами. Я часто сталкиваюсь с критикой, но никто ни разу еще не сказал, что я неверно разобрал эпизод, неправильно рассказал о команде, где я был дурак. Вот на днях на сайте мне написали, что я неверно сообщил, откуда у француза Рибери на лице шрам. Я сказал, что это родимое пятно, а на самом деле он получил шрам в автокатастрофе. Я очень признателен этому человеку, теперь исправлюсь. Но по сути-то претензий ко мне нет. Да и почему меня должна интересовать чья-то критика? Может быть, критикующий меня ограниченный или злой.

— Комментатор Виктор Гусев сказал, что переделывать фамилии глупо, хотя раньше сам этим занимался. Может, так он ответил тебе за твое “Матерацци остается только… матерацца”? Вообще, какие у вас отношения между комментаторами на ЧМ?

— С Витей Гусевым мы добрые приятели. С Никитичем (Маслаченко. — А.М.), конечно, пару раз общались, поскольку он к нам заходит в офис, но мы с ним вообще прекрасные друзья по жизни. Он — самый любимый человек на всем нашем канале…

— Некоторые говорят, что в твоих комментариях тебя иногда заносит. Вась, тебя заносит?

— Я хочу посмотреть на человека, который работает практически в гравитационном режиме — 90 минут, да почти каждый день, и чтобы его при этом никогда не заносило. Это входит в стоимость билета, друзья мои. А как еще работать? Это подразумевается самим жанром. Почему люди говорят, что я перехожу границу и что мое дело только называть футболистов, которые владеют мячом? А что вы помните из Озерова? “Нам такой хоккей не нужен!” Это что — чье-то коллегиальное мнение, которое Озерову доверили озвучить? Нет, эта реплика просто у него вырвалась. И кто после этого будет говорить, что комментатор должен быть отстраненным от события? Иногда — да, иногда — нет.

— Но тебя еще обвиняют в самовлюбленности.

— Скажу, Саш, тебе такую вещь: уже 12 лет я работаю в одном и том же месте, делаю большой проект с большим количеством людей. Как ты думаешь, если бы я был нарциссом, эти люди работали бы со мной? В чем самовлюбленность проявляется? В том, что я жонглирую словесами? Но я всегда так разговариваю. Я такой, какой есть. Любая творческая профессия, актерская, журналистская заключается в выставлении себя напоказ, и, наверное, доля нарциссизма здесь есть всегда. Но я не готов принять упреки в самовлюбленности.

— На трибунах в Германии творится что-то невообразимое. Все говорят, что такой атмосферы не видели ни на одном чемпионате мира.

— Мне трудно сравнивать, я комментирую с трибун первый чемпионат мира. На большой турнир я попал всего лишь два года назад, на чемпионат Европы в Португалию по приглашению канала “Россия”.

— А кажется, будто ты был как минимум на трех ЧМ. Вот как ты заполняешь собой пространство.

— Так получается. Но я был на Лиге чемпионов, на матчах сборных. Так что футбол, конечно, посмотрел, и мне есть с чем сравнивать. Разумеется, то, что здесь творится, ни на что не похоже. Ну не бывает нигде, чтобы стадион был окрашен резко только в два цвета — команд-соперников. Этой необычной атмосферой здесь пронизано все, куда ни плюнь. Я жил во Франкфурте и в последний день спустился в лавочку, где искал очень вкусный сорт чая, и вдруг увидел вывеску, на хлебной лавке написано: “Fussballbrod”. Я пошел посмотреть, что это такое. Оказалось — классическая буханка, сверху надрезанная пятиугольниками, как футбольный мяч.

— Как тебе условия проживания в Германии?

— В отличие от других комментаторов я живу в двух местах: рядом со студией НТВ+ — в Мюнхене, а от “России” — во Франкфурте. В Мюнхене я живу в гостинице, где окна все строго направлены на вокзал, в результате чего в день матча заснуть тут просто невозможно. А во Франкфурте соседний дом с гостиницей — пожарная часть. Я уж не знаю, что у них там горит, но два-три раза за ночь машина всегда выезжает с сиреной. Но это мелочи, конечно.

— Ты перемещаешься на машине?

— Да. С первого дня чемпионата мира я проехал в Германии 13 тысяч километров. Я знал, что так будет, поэтому предпринял очень хитрый финт ушами, чтобы здесь оказался со мной мой водитель Андрей. Он меня возит уже 7 лет. Без Андрея мне работать было бы здесь просто невозможно, потому что скорее всего я бы тогда перемещался на поездах, что чрезвычайно утомительно. Поезда в Германии опаздывают. Вообще легенда о немецкой обязательности — миф.

— А когда ты опоздал на матч Австралия—Италия, это действительно было связано с аварией на дороге?

— Да, виновата авария. По расчетам, должны были туда добраться за 4 часа, а получилось аж больше 6.

— Как у тебя с питанием? Все налажено?

— Да, все очень хорошо. Тут очень гостеприимные турки, которые готовят мясо на огне, люди моей комплекции могут безболезненно его есть и не беспокоиться, что слишком сильно поправятся. Пиво я не пью, я к нему равнодушен. А вообще Германия гораздо больше, чем пивом, гордится своим белым мозельским вином. Здесь очень много сортов, марок, и я их с наслаждением пробую, потому что вино люблю гораздо больше, чем пиво. Оно здесь совсем недорогое. Полбутылки белого вина с кусочком сыра по приезде в свой одинокий гостиничный номер — прекрасный релакс. После этого мне даже ночью пожарные машины не мешают. Кроме того, я нашел просто потрясающую чайную лавку и заваривал себе чай, который раньше никогда не пробовал. Еще часто провожу время в одиночестве — есть прекрасная возможность почитать.

— А телевизор ты смотришь?

— В гостинице не очень большой выбор бесплатных каналов. Поэтому — только футбол. Под него и засыпаю.