Марио Загалло: Боюсь, что футбол умирает

— Как настроение, сеньор Загалло? Что собираетесь делать после фиаско, постигшего вашу команду?

— Настроение отвратительное. И даже не потому, что так бездарно проиграла Бразилия, в чем немалая доля моей вины. Ужасное впечатление от самого чемпионата в целом. Пожалуй, мне больше нечего делать в ТАКОМ футболе. Да и возраст поджимает: 75 как-никак, давно уже заслуженный пенсионер. Вот досмотрю чемпионат и — отдых, отдых, ничего, кроме отдыха. Может быть, засяду наконец за книгу. Или даже за две: автобиографическую и методическую. Записей накопилось — гора, да и вообще, думаю, мне есть что сказать людям.

— Что вам понравилось на чемпионате, что — нет?

— Да говорю же: все не понравилось, абсолютно все. Игры как таковой почти не было. Так, моментами и в отдельных матчах, а целостного впечатления ни одна встреча, которая соответствовала бы уровню события, кроме матча Германия—Италия, не оставила. Повторяю, временами выдавали нечто похожее на настоящий футбол и Аргентина, и Франция, и те же Германия с Италией, и Чехия в самой первой игре, и Хорватия с нами, и Гана с той же Чехией и нами, но все это не то. Главное — нет игроков. Не только звезд новых нет, но даже звездочек, которых открыл именно этот турнир. Ну, с натяжкой могу назвать лишь француза Рибери, немца Лама, Каморанези да его партнера Пирло.

Понимаете, тренеры тренерами, но на поле выходят футболисты. И качество футбола, его зрелищность, результативность зависят в конечном счете только от них. В футбол вкладываются огромные деньги, но слишком мало тех, кто эти деньги отрабатывает. Футбол из игры, спорта превращается в шоу, в котором, увы, зачастую многое предопределено заранее.

Звезд делают искусственно. В основном эти звезды здорово выступают за свои клубы, где им и платят супергонорары. Так вот, в последнее время никто из них на чемпионатах мира в своих сборных такой игры, как в клубах, не показывает. Все всех знают, ниже определенного, — безусловно высокого, — уровня не опускаются, но и выше головы не прыгают.

Раньше было по-другому — и, поверьте, это не бурчание злого старика. Не знаю, помните ли вы, но Кубок мира-58 открыл нашего Альтафини, валлийца Чарльза, вашего Войнова, которого даже включили в символическую сборную мира, и, конечно, Пеле… Через четыре года блеснули наш Амарилдо, целая группа чехов во главе с Масопустом, чилиец Эйзагуэрро… Чемпионат в Англии открыл Бэнкса, Херста и абсолютно никому не известного вашего Поркуяна… В Мексике настал черед моего Ривелино, немца Оверата, перуанца Кубильяса, в Германии-74 родились сразу две молодые чудо-команды — голландская и польская, Аргентина стала звездным часом местных парней Кемпеса и Вальдано, немца Руммениге… И потом, года до 98-го, до Франции, не было чемпионата без открытий: Лаудруп и Элькьяер, Линекер и голландская троица Гуллит—Райкаард—Ван Бастен, Бебето и Ромарио, Скилаччи и Баджо, Хаджи и Стоичков, каждый из которых впоследствии становился легендой. Вряд ли кто-то из участников нынешнего турнира станет такой легендой…

Все чаще мешают раскрыться потенциальным звездам… судьи. Они превращаются в какую-то касту неприкасаемых, работают не на футбол, а на функционеров от футбола, поскольку всецело от них зависят. Я окончательно рассорился с Пеле, когда он как министр спорта Бразилии постарался прибрать к рукам арбитров. Это бы убило бразильский футбол. Как это с непонятным упорством делали иные судьи здесь на чемпионате.

В общем, если что и понравилось, так это блестящая организация чемпионата. На мой взгляд (а я, согласитесь, кое-что повидал), это был лучший турнир.

— Почему не получилось у Бразилии?

— Еще не разобрался, в чем мы с Паррейрой ошиблись. Скорее всего, маловато внимания обращали на «физику». Видимо, решили, что это когда-то для бразильцев слабое место таковым больше не является. Беру на себя большую часть вины по комплектации состава. Все знают мою приверженность к футболистам опытным. Если передо мной выбор: брать молодого и перспективного или проверенного «старика» — всегда делал ставку на последнего. Наверное, сейчас это было ошибкой, а Паррейра не устоял перед моим авторитетом. Нам явно не хватило свежей струи, такой молодой, может, даже юной прослойки, из которой и могла бы проклюнуться звездочка. Мы не рискнули — и проиграли…

— А было из кого выбирать? Может, вы просто не все потенциальные таланты знаете? Вот в России погоду делают как раз бразильцы, такие парни, как Карвальо, Вагнер Лав и особенно юный Жо…

— Да как вы смеете даже предполагать, чтобы в Бразилии нельзя было выбрать чудесных футболистов?! Но в чем вы правы — мы стали хуже знать тех, кто играет вдали от Бразилии, в том числе и в России. Впрочем, с Карвальо и Вагнером Лавом я немножко знаком, поскольку они пробовались в сборной. Но тогда они не впечатлили. Жо? Что-то слышал, но — не более. Тут вот в чем дело…

По известным вам причинам футбольная Россия перестала быть притягательной для лучших национальных сборных. И чемпионат ваш практически невозможно увидеть: так, какие-то отрывки, по которым нельзя получить цельное восприятие того или иного игрока. Согласен, в финале Кубка УЕФА, который как раз транслировался на много стран, Карвальо и Вагнер Лав смотрелись в весьма выгодном свете, но каковы они сегодня — у нас было самое смутное представление. С одной стороны, Бразилия не Австралия, хотя она нам и задала перцу, или, например, Того, которые в основном рассчитывают только на легионеров, поэтому их селекционеры разъезжают по Европе и просматривают матчи даже первых и вторых лиг. У нас такой проблемы нет. И свой чемпионат — сильнее некуда, и уж если берем легионера, так только явную и состоявшуюся звезду. Простите, но ваш чемпионат в сферу интересов бразильских специалистов, работающих с национальной сборной, не попадает. Может быть, в данной ситуации мы были не правы. Что ж, это тоже одна из составляющих сегодняшнего футбола: от правильной селекции всегда многое зависело, а сейчас, когда, повторяю, настоящих открытий, настоящих явлений нет, тем более…

— Ваше отношение к российскому футболу?

— Двойственное. Прекрасное — к футболу советскому. До сих пор в памяти наша встреча на ЧМ-58, в которой блеснули Гарринча и юный Пеле. Приятное впечатление ваша команда оставила и через четыре года в Чили, где мне запомнился Иванов, ставший одним из лучших бомбардиров турнира. Все газеты обсуждали благородный поступок вашего капитана Нетто, когда он указал судье на неправильно засчитанный вашей команде гол (Игорь Численко умудрился попасть в дырку с внешней стороны сетки, арбитр показал на центр поля, но наш капитан Игорь Нетто обратил его внимание на ошибку. — И.Ф.). И конечно, великий Яшин… А потом что-то у вас надломилось, куда-то пропали присущие вам напор, страсть и самоотдача. Причем, мне кажется, это шло от излишней осторожности тренерской мысли. Похоже, снизился и интерес как таковой к футболу. Во всяком случае, я был неприятно поражен, когда на нашем матче в 96-м относительно небольшой стадион был почти наполовину пуст. Будто к вам каждый год приезжают чемпионы мира. И еще было неприятно читать о том, что хваленые бразильцы играли плохо… Это вместо того, чтобы говорить о своей игре, которая была куда хуже. Между прочим, после очередного товарищеского матча Россия—Бразилия, который состоялся первого марта этого года, у вас опять больше обсуждали гол Роналдо, будто бы забитый рукой, хвалили свою команду и ругали нашу, а не анализировали действия своих футболистов…

— Если можно, немного о сборной Украины…

— Абсолютно заурядная команда, крепкий середнячок — не более. Ей откровенно везло с самого начала, с жеребьевки: Украина попала в самую слабую группу, из которой нельзя было не выйти. Говорю с полной ответственностью, ибо работал в Саудовской Аравии и знаю состояние футбола там. Матч у Швейцарии был выигран на чистом фарте. А вот разгромы от Испании и Италии — это и есть уровень сборной Украины, даже с Шевченко, пусть и травмированным.

— Куда идет футбол, если судить по нынешнему чемпионату?

— В никуда… Как говорят в шахматах, к «ничейной смерти». Результативность — вот показатель. В 62-м тоже хватило четырех голов, чтобы войти в список лучших бомбардиров. Тогда это объяснялось возобладавшей в начале 60-х порочной тактикой «каттеначчо», придуманной аргентинско-итальянским тренером миланского «Интернационале» Эленио Эррерой. Противостояли ей только мы, бразильцы. Ведь никто не заметил, что Морейра тогда применил уже другую тактику, отличную от классической к тому времени схемы 4-2-4, перейдя к 4-3-3, что усиливало атакующий акцент. Впереди действовали Гарринча, Пеле и Амарилдо (потом вместо Пеле—Вава), я отошел назад к Диди и Зито. При этом мы с Диди не забывали об угрозе чужим воротам. Такая тактика принесла успех англичанам и немцам через четыре года и нам в 70-м, в чем немалая заслуга моего предшественника Жоао Салданья, который заложил основу той сборной Бразилии, которую и поныне считают сильнейшей в истории.

Только не надо думать, что я его «подсидел» и просто воспользовался плодами его работы. Тут все сложнее. Салданья — неплохой тренер, хотя журналист он более профессиональный (Жоао Салданья до того, как принять сборную Бразилии, был ведущим спортивным обозревателем крупнейшей газеты страны «О'Глобо». — И.Ф.). Но сняли его не за конкретные провинности. Просто он был коммунистом, да еще подозревался в том, что заодно являлся агентом КГБ. Та Бразилия была далеко не самой демократической страной, он еще легко отделался, хотя мог и в тюрьму угодить… В общем, просто мы оба вовремя и верно ухватили смысл наступивших перемен, а воплотить их в жизнь посчастливилось мне…

Продолжая тему, напомню, что в 74-м голландцы еще усилили атакующий потенциал. Затем тренерская мысль застыла. И спит до сих пор. Надо что-то ломать, что-то придумывать. И обязательно в направлении развития атаки. Иначе, боюсь, футбол, эта величайшая Игра всех времен и народов, просто умрет…