Андрей Кобелев: «Отдал «Зениту» все, что мог, и с чистой совестью попрощался с командой»

Футболист, получивший бронзовую медаль в составе «Зенита» и ставший обладателем Кубка России, выводивший петербургскую команду на поле в качестве ее капитана, не может не вызывать интерес у питерских любителей футбола.

Даже несмотря на то, что теперь Андрей Кобелев - тренер московского «Динамо» - команды, в которой он когда-то начинал и провел свои лучшие годы футболиста. Поэтому нашу беседу мы начали с того момента в футбольной биографии полузащитника «бело-голубых», когда он принял решение перейти в «Зенит».

Морозов был требовательным. Иногда жестким, но справедливым

- Как все-таки состоялся ваш переход в питерскую команду?

- После сезона, проведенного в «Динамо», у меня возникли разногласия с тогдашним генеральным директором клуба Николаем Толстых. Затем поступило предложение от «Зенита».

- Вы были в числе тех творцов успеха, при ком «Зенит» сделал большой шаг вперед. Могли ли тогда предполагать, что команда поднимется так высоко?

- Санкт-Петербург - футбольный город, и «Зенит» всегда был хорошей командой. Просто в девяностые годы всем было тяжело в стране и футболу в частности. Но после того, как все начали поворачиваться лицом к чемпионату, «Зенит» обосновался на тех позициях, которые, собственно, и должен был занимать. С приходом в клуб Виталия Леонтьевича и неплохих игроков уровень команды стал повышаться. Своевременным оказалось и приглашение такого тренера, как Юрий Андреевич Морозов. Ему удалось открыть некоторых футболистов, которые до сих пор тянут «Зенит» на себе.

- Какие у вас остались воспоминания о работе с Юрием Морозовым?

- Самые лучшие. Юрий Андреевич был требовательным, иногда жестким, но всегда справедливым. Мог простить все что угодно, кроме равнодушного отношения к футболу. Когда он видел, что человек не выкладывается на тренировках, холодно относится к тому, что связано с футболом и с командой, то в один момент пресекал подобное поведение и мог даже отчислить из команды. Словом, наказывал по делу, но готов был и простить, если видел, что человек горит желанием сделать свою работу как можно лучше. Считаю, что как педагог и как тренер он мне очень многое дал.

- В 2001 году о «Зените» говорили как о команде, которая показывает чемпионскую игру. Как вы считаете, мог ли тогда питерский клуб финишировать на более высокой позиции, нежели довольствоваться бронзовыми медалями?

- Я думаю, что да. При определенном везении мы могли подняться и выше. Но если говорить с профессиональной точки зрения, то нам не хватило пары-тройки футболистов хорошего класса, чтобы закрыть ими некоторые позиции, а также - опыта ведения борьбы за самые высокие места. Например, в ситуации, когда все находились на взводе, а нужно было выиграть конкретный матч. На самом деле - это и есть опыт турнирной борьбы. Некоторые команды в экстремальной ситуации выглядели лучше, чем «Зенит».

- Согласны ли вы с тем, что «Зенит» пятилетней давности можно назвать идеальным в плане сочетания молодости и опыта?

- Думаю, что такой сплав обязательно должен быть, потому что в одиночку ни возрастные футболисты, ни молодые ничего не выиграют. Другое дело, что когда ты находишься на рубеже тридцати лет, то ни о чем подобном не думаешь. Такие выводы можно сделать по прошествии времени. В «Зените» действительно подобрался очень сбалансированный состав, с хорошим микроклиматом в коллективе, который помогал нам поддержать приличный уровень игры.

- Как скоро удалось почувствовать разницу между тем, как болеют за «Зенит» и как за «Динамо»?

- Практически сразу же. Поддержка болельщиков на домашних матчах лично мне здорово помогала. Ведь до моего отъезда из «Динамо» на игры «бело-голубых» ходило по 8-10 тысяч зрителей. Когда уехал в Испанию, то увидел, что такое играть при 30-40 тысячах. Разница более чем ощутимая. После возвращения в «Динамо» снова пришлось играть при 5-7 тысячах. Но когда я приехал в Питер, то увидел, как здесь любят команду. Ведь одно дело - приезжать сюда в качестве соперника один раз в год и совершенно другое - это видеть на каждом домашнем матче. Кстати, все, кто приезжает в Питер, говорят, что подобная поддержка помогает быстрее адаптироваться.

- Каково было выводить «Зенит» на поле с капитанской повязкой?

- Тогда об этом не задумывался, поскольку практически везде, где играл, был капитаном: в «Динамо», юношеской сборной. Считаю, что капитанство - не просто повязка или какие-то регалии и благо. В первую очередь - это огромная ответственность за себя и за команду на футбольном поле.

Хочу быть тренером. Переквалифицироваться в функционеры всегда успею

- Что же все-таки послужило главной причиной ухода из команды?

- Нельзя озвучить одну причину, по которой я ушел. Скорее всего, имели место мысли о будущем. Повлияло то, что произошла смена власти в «Динамо», после чего мне поступило предложение вернуться в клуб, а после завершения карьеры продолжить работу в тренерском штабе. В итоге я принял решение вернуться в Москву, где у меня дом, в то время как в Питере была всего лишь служебная квартира, в которой, согласитесь, жить с семьей не очень приятно. Я все взвесил, посоветовался с родными и принял решение.

- Продолжить карьеру в «Зените» вам не предлагали?

- Да. И Виталий Леонтьевич, и Юрий Андреевич предлагали мне остаться, но при этом предложили только годовой контракт. А «Динамо» подписывало на два года. Словом, обстоятельства перевесили в пользу возвращения. Все-таки я родился в Москве, большую часть жизни провел в этом городе, здесь у меня друзья, родители, близкие родственники. К тому же я отдал «Зениту» все, что мог. Неплохо провел отведенные мне в Питере годы и с чистой совестью попрощался с командой.

- Тем не менее первый после возвращения сезон в «Динамо» получился скомканным. Почему?

- Дело в том, что первую травму крестообразной связки я получил еще в Испании. После этого колено периодически давало о себе знать. В 2002 году все было нормально. Летом команда отправилась на сбор во Францию, где в одном из игровых упражнений я снова усугубил старую травму. Через две недели там же прошла операция. Проводивший ее доктор посоветовал мне не испытывать судьбу, потому что те нагрузки, которые предполагает современный футбол, моему колену противопоказаны. Играть на высоком уровне я, по большому счету, уже не мог.

- Случайно не в тот ли момент у вас родилась идея стать тренером?

- О тренерской стезе я думал уже давно. Собирал сведения, анализировал. Однако пока на практике не отведаешь этот хлеб, не поймешь, способен ты быть тренером или нет. Хотя, конечно, мне хотелось еще год-другой поиграть. Но раз так получилось, то пришлось идти в высшую школу тренеров и заканчивать ее.

- Виталий Мутко однажды сказал, что из вас может получиться неплохой руководитель. Не задумывались над тем, кем все-таки лучше работать: спортивным функционером или тренером?

- Виталий Леонтьевич говорил эти слова, когда я был игроком «Зенита». На что я ему ответил: лучше уж вы будете возглавлять РФС, а я займусь тренерской деятельностью. В итоге через некоторое время все так и получилось. На самом деле, мы не знаем, что будет завтра. Заняв свою нынешнюю должность, Виталий Леонтьевич предлагал мне должность в РФС, за что я ему очень благодарен, но все дело в том, что в работе функционера я ничего не понимаю, и меня к ней не тянет. Мне хочется быть просто тренером. Хотя, кто знает, может, через несколько лет и придется переквалифицироваться в номенклатурные работники…

С Романцевым было комфортно. Как, впрочем, и сейчас

- Как восприняли предложение войти в тренерский штаб «Динамо»?

- В жизни часто бывает, когда многое происходит без ведома самого человека. Это естественный процесс. Когда я учился в ВШТ, мне поступило предложение от Юрия Владимировича Заварзина поработать в динамовской школе. Ну а затем произошла смена тренерского состава в главной команде, и мне поступило предложение войти в новый штаб. Честно скажу, мне было интересно посмотреть на многие вещи уже не глазами футболиста, а под другим углом зрения.

- Ваши пути пересеклись с Олегом Романцевым. Насколько интересно было с ним работать? Как сильно изменился Олег Иванович после «Спартака»?

- В свое время я готовился к сезону под руководством этого тренера в «Спартаке». Поэтому, когда наши пути снова пересеклись, то я практически не увидел никаких отличий в его подходах, хотя они, конечно, есть, поскольку футбол совершенствуется. Акценты те же: Романцев делает упор на среднюю и короткую передачу - не на бесполезную беготню, а на думающий футбол, где каждый игрок своим открыванием помогает партнеру. Но проблема заключалась в том, что приехавшие в «Динамо» футболисты не смогли освоить этот стиль, как, впрочем, и любой другой. В итоге большинство игроков из той команды ушло в никуда.

- Стало быть, вы положительно оцениваете совместную работу с этим специалистом?

- Она оставила у меня самые приятные впечатления. Мы планомерно занимались футболом, и я многое почерпнул у Олега Ивановича. То же самое касается и работы с Юрием Павловичем (Семиным. - В. Ф.). Хотя у него другое видение футбола и не такие подходы, но все равно очень комфортно. Самое главное, у нас есть диалог.

- В прошлом году вы некоторое время исполняли обязанности главного тренера, но затем снова стали ассистентом. Как трудно было вынести подобные перепады?

- Я не зацикливаюсь на должности. Тренерская жизнь все равно, что качели. Сегодня ты взлетел, завтра опустился. Словом, если постоянно думать о том, что тебя снимут или кто-то под тебя копает, то на работу времени не хватит. Поэтому в первую очередь я думаю о футболе.

- Стал ли для вас уход Романцева громом среди ясного неба?

- В принципе, все произошло неожиданно. Но после его ухода мы ничего не меняли. При этом команда стала набирать очки и закрепилась в середине турнирной таблицы.

В. ФЕДОТОВ