Главный арбитр страны показал мидовскую уклончивость

Cвою первую пресс-конференцию дал новый президент Коллегии футбольных арбитров (КФА) Сергей Зуев. Как уже сообщали «Известия», неделю назад он был назначен на эту должность вместо уволенного Николая Левникова.

Сергей Зуев давал первую пресс-конференцию не только в новой должности, но и, судя по всему, в своей жизни. Он пришел на нее с включенным телефоном. Причем что интересно: первый раз трубка президента КФА заиграла на мотив Пятой симфонии Бетховена, а затем уже шел только Моцарт.

— Да, я люблю классику, это правда, — признался Зуев корреспонденту «Известий». — Любое классическое произведение проверено временем. Вот и у любого судьи должна быть своя база. То, на чем он держится, что не размывается временем, песком и прочим. Хотя звонящий телефон — это, безусловно, безобразие, этого быть не должно. Вы уж меня простите.

Стоит отметить, что на этой лирической ноте общение журналистов с Зуевым заканчивалось. А началось оно вполне конкретно: президента КФА спросили, в чем причина участившихся судейских скандалов — в коррумпированности арбитров или их низкой квалификации.

— Мне кажется, что главная проблема — это психологическая неустойчивость. Сейчас в отличие от предыдущих лет у судей преобладает боязнь совершить ошибку, — высказал свое мнение Зуев.

На вопрос, стоит ли ужесточать наказания за грубые судейские просчеты, он ответил так:

— Есть три кита, на которых стоит футбол: уважение к игре, уважение к сопернику, уважение к судье. Если хотя бы одного из этих компонентов не хватает, нужно что-то менять.

Его все-таки пытались вывести на конкретику. Спросили, случались ли, когда он работал арбитром, предложения от клубов обеспечить нужный результат.

— А как вы себе представляете, я сейчас должен сказать: да, были такие предложения, и я вот взял некоторую сумму? — удивился Зуев.

— Ну ведь можно, допустим, не взять, — подсказали ему.

— Но мне кажется, что можно своей работой создать такие условия, чтобы с этими предложениями вообще не подходили. Мне это удалось.

С каждым новым словом крепло ощущение, что Сергей Зуев неспроста брал недельную паузу перед общением с прессой. Все это время он, похоже, готовился, оттачивал формулировки, а то и посещал семинары в каком-нибудь МИДе:

— Опыт совместного реферирования не дает мне основания говорить о том, что Алексей Тюмин или Павел Кулалаев могли судить предвзято. В то же время они допустили серьезные ошибки, природа которых нам до сих пор непонятна.

Или:

— Приглашение иностранных арбитров ведет к тому, что наши судьи не работают на важнейших матчах сезона. Это может обернуться деградацией судьи. В то же время сегодня, когда мы хотим полностью исключить элемент предвзятости, эта мера, может быть, и оправданна.

Так и не выяснилось: Сергей Зуев за приглашение иностранных арбитров или против.

— Я не прошу вас перестать критиковать, — обратился он к журналистам. — Я прошу вас критиковать конструктивно. Ведь, в конце концов, мы с вами все хотим одного и того же — чтобы футбол был чище. А излишнее давление иногда идет во вред.

Журналистам как раз казалось, что в этом деле вредит излишняя мягкость. На что Зуеву прозрачно намекнули.

— У меня характер действительно не такой жесткий, как у моего предшественника Николая Левникова, — ответил президент КФА. — Но в то же время я думаю, что не всегда жесткость и умение управлять с ее помощью ситуацией предпочтительнее вдумчивой работы на перспективу.

У тех, кто не знал Левникова, после этих слов мог бы сложиться образ десантника-второгодки с распущенным ремнем, вокруг которого то отжимаются, то ходят гуськом новички.

— Я не могу сказать, что был судьей такого же высокого уровня, как господин Левников, — решил Зуев все-таки сгладить это впечатление. — Потому что он являлся действительно топ-арбитром. Но топ-арбитр и топ-менеджер — это немного разные вещи. И мы с ним как раз по-разному смотрим на проблему организации судейства.

Увы, пресс-конференция так и не ответила на вопрос, в чем эта разница заключается.