Честность — как ежик в тумане…

ПАС ВРАЗРЕЗ
О чем мы толкуем, а? Об абсолютной порядочности, об обостренном чувстве правды? Что это такое и где это есть, не подскажете? Оглянитесь, какое время на дворе, какие нравы…

И даже если вне времени рассуждать. Давайте уж начистоту. Любим-то больше не правдолюбца Шарапова, а ушлого Жеглова, орудовавшего с нарушеньицами-провокациями.

Или вот вам для наглядности совсем уж вневременной сюжет. Представьте: тяжело заболел друг, вы тратите все, что есть, на лекарства и мчитесь к нему на электричке. Без билета и без возможности быстро откупиться от нагрянувшего контролера. А контролер как назло – тут как тут. И вдруг, о счастье, шурует мимо вас почему-то. Ну, положим, такое у вас благородство на лице написано, что вас и проверять неловко. И что? Вы контролера – за руку, что ли? Мол, сейчас не располагаю, к сожалению, средствами, но позже штраф по почте в вашу контрольную инстанцию перешлю непременно? В интересах абсолютной истины приметесь такую вот бодягу разводить – когда другу с каждой минутой все плоше?..

Аналогия, понятно, хромает. Но! Преданность другу, семье (до последнего, к примеру, стоять за жену, пусть она даже категорически не права) или корпоративно-командным интересам – одного поля понятия. С киноэкрана-то легко заявлять: дескать, сила в правде. Круша при этом, заметьте, «не наших» безо всякого разбора.

Мы прицепились к Игорю Акинфееву (нарушил, но не признался) – и забыли о том, что вратарь Акинфеев на поле самому себе не принадлежит. Мы ведь его контракт с ЦСКА не читали. А вдруг там примерно такая строчка: «За осознанный поступок, наносящий ущерб успеху команды, – штраф в размере полугодового дохода».

Но даже если не висит над парнем ощутимая материальная угроза. Все равно ведь грозит убийственное презрение. Самое мягкое, что он услышал бы в раздевалке: «Бабушкам на паперти подавай в свободное время – если белым и пушистым хочешь быть». А ему ведь в команде еще жить и работать.

Другое дело, если команда, клуб и его хозяин именно так настроены: играем только для удовольствия – а потому предельно справедливо. Но покажите мне такую команду – всю в белом… На то имеет право и возможность, скажем, Марат Сафин, который всецело принадлежит на корте самому себе, своим личным принципам. А в команде сбой в сторону правдолюбства – это сбой в целеустремленности и сплоченности.

Был известный случай: Игорь Семшов повелся на крушение оземь спартаковца Игора Митрески и остановил острейшую атаку своего «Торпедо», отправив мяч в аут. И, заметьте, «Торпедо», пожалуй, как никакой другой команде, из года в год хронически недостает целенаправленности. Совпадение? Сергей Оборин, по-джентльменски разобравшись с рукотворным голом своей команды, после пожалел о том: мол, эпизод был неоднозначный. Но поздно. Где теперь Оборин? Тоже лишь совпадение?

О чем мы? О справедливости? Но Митрески в эпизоде с добросердечием Семшова подозрительно быстро оклемался (чуть не написал: с чувством выполненного долга!). И как же гадко, должно быть, стало на душе у правдолюбца Семшова… Или: тот же Акинфеев вполне может упирать на то, что весной итальянский арбитр Де Сантис изгнал его против «Спартака» за игру плечом, а не рукой вовсе – и теперь трусливый Тюмин всего-то возместил вратарю тот прежний ущерб.

О чем мы? О забытых чести и достоинстве? Тогда Зинедин Зидан, незамедлительно забодавший подлеца Матерацци по факту нестерпимого оскорбления, – как раз воплощение чести и достоинства, завещанных нам благородными веками пощечин и дуэлей. Но ведь накладка-то у Зидана капитальная вышла. Он свою команду, так получилось, мирового титула лишил. Поставил личное выше командного, да и всего французского. Как с этим-то быть прикажете? Задним умом рассуждая, Зидану, конечно, по-другому нужно было поступить. Про возможность официальной дуэли с Матерацци умолчу, Зидан, должно быть, и не знаком толком с этой устаревшей европейской традицией. Но ему, наверное, следовало сперва доиграть и выиграть. А потом, может, даже и не за кулисами, а прямиком на церемонии награждения (вот эффект-то!) влепить негодяю заслуженное. Да вот беда: такая кристальная ясность приоритетов и понятий даже великому Зидану пока что недоступна. В нынешней мутной и заполошной жизни земной…

На случае с Акинфеевым я протестировал сына. Ему скоро четырнадцать, и пока он старается не врать. «Судье нужно быть внимательнее», – с хмурым видом вошел в акинфеевское положение сын. «То есть ты бы вообще не признался?» – не отставал я. «Если б тупо и прямо спросили, тупо бы и ответил: сыграл рукой».

Акинфеева, по-моему, вот так в лоб никто и не спрашивал. Идиотом ведь себя почувствуешь: спрашивать об очевидном. Так о чем мы толкуем? Оглянемся на себя, ребята. Они на поле – это мы в зеркале. Не все, так большинство из нас. Кто смел, тот и съел.