Президент "Баварии" и член исполнительного комитета ФИФА Франц Бекенбауэр рассказал в интервью журналу World Soccer о ЧМ-2010 в ЮАР, лимите на легионеров, немецкой сборной и мюнхенском клубе.
— Вы являетесь членом исполкома ФИФА. Логично предположить, что в ваши планы входит президентство в этой организации.
— Я об этом пока не думал. У меня семья и двое совсем маленьких внучат, о которых мне надо заботиться. Это отнимает много времени. Следующие четыре года я буду служить в исполнительном комитете ФИФА, а что будет дальше, я не знаю. Зеппа Блаттера (президента ФИФА, - прим ред.) переизбрали потому, что не было достойных конкурентов. Но Блаттер и так превосходно справляется со своими обязанностями. Мы должны быть рады тому факту, что он остался ещё на один срок.
— Вы довольны избранием Мишеля Платини президентом УЕФА?
— Вполне. Леннарт Юханссон оставил после себя процветающую организацию – ещё никогда УЕФА не пребывал в таком хорошем состоянии. Но Юханссону почти 80, и то, что его пост занял более молодой человек, в порядке вещей. Платини избрали большинством голосов, и теперь нам ничего не остаётся, как работать с ним. Мишель – бывший футболист. Кроме того, молодой, энергичный человек. Думается, он достигнет успеха.
— Однако, у него несколько иные методы работы. Если Юханссон больше занимался общественными делами и ездил по миру, то Платини предпочитает находиться в офисе в Ньоне, улаживая бумажные вопросы.
— Платини хочет походить на своего хорошего друга и коллегу Зеппа Блаттера. Они тесно сотрудничали в недавнем прошлом.
— Вас трудно представить офисным работником.
— Да. Это невозможно.
— Как смотрите на то, что бывший игрок и тренер занял столь могущественный пост в УЕФА?
— Платини знает о футболе всё. Это, несомненно, плюс. Сейчас он пытается реорганизовать структуру УЕФА так, чтобы власть перешла исполкому, как в ФИФА. Больших изменений не будет. УЕФА – стабильная организация. То же самое касается структуры Лиги чемпионов. Возможно, когда истечёт контракт с телевидением, мы пересмотрим нынешнюю систему.
— Какие задачи стоят перед вами лично?
— Сперва, мне надо поговорить с Блаттером, выяснить, что он думает обо мне и моей роли, обсудить направления развития футбола. Меня очень беспокоит Африка. На Земле хватает бедных стран, но чтобы целый континент! Мы с Блаттером перекинулись парой слов об этом. Зепп считает, что футбол не в силах изменить мир, но способен сделать его чуточку лучше. Этой цели мы и будем добиваться.
— Германия в 2006 году великолепно организовала чемпионат мира. Сумеет ли ЮАР поддержать взятый уровень?
— В Африке работают несколько опытных и квалифицированных людей – Дэнни Джордан, Ирвин Хоса, Молефи Олифант, который, является президентом африканской федерации футбола. Они прекрасно зарекомендовали себя в ФИФА, так что поддержка с нашей стороны им обеспечена. Естественно, будущий мундиаль не будет похожим на предыдущий, но по качеству, уверен, получится таким же.
— Немцы поделятся с африканцами опытом проведения подобных соревнований?
— Хорст Шмидт, вице-президент комитета, организовавшей кубок мира в Германии, будет консультировать африканских коллег. Он занимается чемпионатами мира уже 30 лет и знает о них всё. Он – гарант успешного проведения мундиаля. С ноября Шмидт будет проводить в ЮАР по две недели в месяц.
— ЧМ как-то повлиял на имидж немецкого футбола?
— Повлиял. И не только футбола, но и всей страны. К гражданам вернулось чувство гордости за страну, которое после Второй мировой войны сильно притеснялось. Во время турнира немцы вывешивали флаги, окрашивали свои лица в чёрные, жёлтые, красные цвета. Улучшилась и экономика страны. Люди теперь больше доверяют государству и охотно вкладывают деньги. Безработица сократилась на порядок. Поменялось отношение к Германии и всего мира.
— Немецкая сборная на ЧМ выступила удачно, но почему не ладятся дела у немецких клубов в еврокубках?
— Да, Германия выглядела здорово, хотя значительную роль в этом сыграло преимущество своего поля. Посмотрите, кто в сборной играет за границей – лишь Баллак, да Леманн. Это знак. Одна из сильнейших команд у нас была в 1990 году, когда в Италии мы взяли кубок мира. В том составе у нас было шесть или семь легионеров.
— Ряд английских клубов купили иностранные миллиардеры. Может ли то же самое произойти с командами бундеслиги?
— Если кто-нибудь наподобие Романа Абрамовича или Джорджа Жилетта зайдёт в офис "Баварии" и скажет, что хочет инвестировать в клуб деньги, то почему бы и нет? Мы открыты к подобным предложениям.
— В таком случае вы хотели бы сохранить у себя контрольный пакет акций?
— Да. По немецким законам, можно продать только 49% клубных акций. У нас же, напомню, 10% владеет Adidas.
— На ваш взгляд, разумно ли и дальше сохранять такой лимит?
— Если откровенно, я не знаю. Пока ни одна компания не обращалась к нам с предложением о покупке, поэтому какого-то особого повода подумать об этом не было. Продажа клуба – вопрос деликатный. А если, например, тому же Абрамовичу надоест "Челси"? Команда из рая попадёт в ад.
— Платини не так давно заявил, что готовит реформу, согласно которой количество мест в Лиге чемпионов от Англии, Италии и Испании сократится до трёх. По его мнению, такой ход поспособствует популяризации Лиги в более слабых чемпионатах.
— На самом деле, изменится немногое. В данный момент только три страны представляют по четыре клуба. Проблема заключается в другом – в названии турнира. Всё-таки это не Лига чемпионов как таковая, а соревнование сильнейших европейских команд.
— Возможно ли, что большие клубы организуют свою лигу?
— Я не думаю, что такое случится, так как дела в Лиге чемпионов у них идут идеально.
— Что думаете о действующих правилах? Стоит ли вносить какие-то изменения? И каково ваше мнение о новейших технологиях в помощь судьям?
— Арбитры, как и все мы, – люди. И они тоже ошибаются. В наше время они находятся в непростой ситуации, потому что телезрители имеют возможность посмотреть повторы, причём в замедленном действии, и увидеть, ошибся судья или нет. Матч длится 90 минут, но только 60 из них расходуется непосредственно на игру. А если мы будем после каждого спорного эпизода обращаться к технологиям, то времени для игры не останется вообще. Ошибки – часть жизни. Люди, приходя после выходных на работу, обсуждают матчи и ошибки в том числе. Это эмоции, а футбол без них невозможен.
— А как насчёт четырёх помощников главного рефери?
— А вот это можно попробовать. Был же в прошлом опыт с парой арбитров на каждой половине поля. Ситуация тонкая. Надо сто раз подумать, прежде чем вводить какие-либо изменения. Футбол – это игра, правила которой просты и понятны каждому. Не надо их усложнять.
— Что думаете о попытке Блаттера ввести лимит на количество легионеров из стран Евросоюза в европейских чемпионатах?
— Я удивлён, что до этого времени никто не думал об этой проблеме. В "Баварии" и в остальных грандах число легионеров просто огромно. Но пока команда побеждает, болельщикам всё равно, играют в её составе 10 бразильцев, или 10 немцев. Такие уж европейские правила. Однако они нуждаются в поправках. Я считаю, что пять иностранцев в поле – оптимальный вариант. От этого выиграют молодые футболисты, которые получат шанс играть и развиваться. Будет польза и национальным сборным.
— Кто из игроков впечатлил вас больше всего в минувшем сезоне?
— Кака был бесподобен в матчах с "Баварией" и "Манчестер Юнайтед". Понравился также Кларенс Зеедорф. Ещё хочу выделить Рино Гаттузо. Присутствие такого футболиста на поле очень важно команде. Симпатизирую Роналдинью, но Кака равных сейчас нет.
— Впервые за много лет в Лиге чемпионов не играет "Бавария". Как данный факт воспринимают в мюнхенской команде?
— Это настоящая катастрофа. Мы потеряли нечто большее, чем кажется со стороны. В конце прошлого сезона стало ясно, что у той команды нет будущего. Её надо было полностью менять. Когда в апреле мы уступили "Штутгарту", я был вне себя от злости. Мы упустили последний шанс зацепиться за место в Лиге чемпионов. Команда играла как сборище ветеранов. После матча в раздевалке я сказал в ярости, чтобы все убирались. Конечно, я погорячился. Важных игроков необходимо было сохранить, но остальных – выгнать, определённо.
