Александр ЗАВАРОВ: "Других начальников кроме Лобановского я не признавал"

Этот человек, которому по иронии судьбы несколько раз пытались запретить играть в футбол, своими действиями на поле доводил болельщиков до состояния футбольного оргазма. Блестящий плеймейкер, импровизатор, обладающий потрясающим дриблингом. Чемпион СССР, обладатель Кубка СССР, Кубка Италии, Кубка кубков, Кубка УЕФА. Серебряный призер чемпионата мира среди юношеских команд, серебряный призер чемпионата Европы. Лучший игрок СССР 1986 года.

Более 20 лет назад он первым из советских футболистов отправился покорять футбольную Европу. В 1988 году владелец концерна FIAT и ФК «Ювентус» Джанни Аньелли раскошелился на пять миллионов. Правда, Заварову от этой сделки мало что перепало. Миллион пошел в «закрома родины», по два получили Олимпийский комитет и киевское «Динамо» (кроме этого киевлянам достался от «Ювентуса» комфортабельный автобус и пара автомобилей для администрации)…

Встретились мы с Александром Анатольевичем на тренировочной базе в Конча-Заспе, где его «Арсенал» проводил товарищеский матч с молодежной сборной Украины. Периодически наш разговор прерывала песня «Белые розы» в исполнении группы «Ласковый май», звучащая из мобильного телефона легенды мирового футбола.

– Александр Анатольевич, вы родом из Луганска…

– Родился я в 1961 году. Отец и мать были обычными заводскими рабочими. Папа работал в «горячем» цеху – разливал металл в формы, делал колеса и другие части вагонов. Родителям от завода дали квартиру. Вырос вместе с двумя братьями в обычном городском квартале. К сожалению, отца и матери уже нет в живых.

– Откуда у мальчишки с городских окраин такая ювелирная футбольная техника?

– Многое мне дал дворовой футбол. В семь лет я стал воспитанником футбольной школы ворошиловградской «Зари». После тренировок в спортшколе собирал во дворе пацанов, гоняли мяч дотемна. Играли подъезд на подъезд, двор на двор, улица на улицу. Так что школьными уроками заниматься было некогда.

– Были твердым двоечником?

– Да не так чтоб уж совсем. Из-за соревнований уроки пропускал часто.

– В школе чудили?

– Были шалости, не без этого. Натура у меня свободолюбивая, бунтарская. Но злостным нарушителем дисциплины не был. Хотя из пионеров меня исключали.

– За что?

– Да я уже и не помню. Другое помню – как мне хотели запретить в футбол играть. Я тогда на три дня уехал играть за сборную области. Возвращаюсь с соревнований, и меня сразу же на ковер к директору – как злостного прогульщика. Затем родительское собрание с каким-то генералом в президиуме. Принимают решение: запретить Заварову играть в футбол. Правда, отец мой молодец – встал и говорит: «С чего это вдруг?! Хотите, чтобы он по подворотням портвейн пил?».

– А этого разве не было?

– Ну, тогда я уже повзрослее был. Возвращаешься вечером домой, а по подъездам сидят компании с гитарами. И если ты не выкуришь сигарету, не выпьешь стакан вина, – значит, «не наш пацан».

– «Приму» и «Беломор» курили?

– Почему «Приму»? Меня с 16 лет Йожеф Сабо стал привлекать к играм за «Зарю». Начал получать какие-то деньги. Так что «Родопи» покуривал… Но это так, баловство.

– Луганск еще со времен императрицы Екатерины, ссылавшей преступников работать в шахтах, «славился» криминогенной атмосферой. В каких-то городских разборках принимали участие?

– Подраться мог, как и любой другой пацан. Но забиякой не был – свое «я» утверждал на тренировках, да и времени свободного почти не оставалось… Недавно меня пригласили на встречу выпускников. Приехать я, к сожалению, не смог. Но мне потом звонили, рассказывали, что у всех все в порядке. Хороший у нас класс был…

– Когда впервые ощутили внимание к своей персоне со стороны женского пола?

– Встречался, конечно, с девушками. Но тогда ведь как было? Для того чтобы девчонку за руку взять, нужно было месяц вокруг нее гоголем ходить, портфель домой носить. А чтобы поцеловать – не меньше года встречаться нужно было… Да и не был я никогда ловеласом. Влюбился рано. С Ольгой Евгеньевной мы познакомились в 1978 году – учились в одной спортивной школе. В 1980-м решили пожениться. С тех пор мы вместе.

– Вы, наверное, единственный человек из Зала славы мирового футбола, который отмотал срок на гауптвахте…

– В 1980-м «Заря» вылетела в первую лигу. Я хоть и был студентом педагогического института, но получил повестку из военкомата. Было два варианта: идти «служить» в СКА или в МВД. Тогда я впервые получил приглашение от Лобановского, но ехать в Киев побоялся – старшие товарищи отсоветовали. Мол, там у них в нападении Блохин, Онищенко, Хлус – не пробьешься. Выбрал Ростов. В 1981 году мы стали обладателями Кубка СССР, обыграв в финале московский «Спартак»… Чем ближе время подходило к дембелю, тем жестче на меня давило руководство СКА. Требовали, чтобы я написал заявление на прапорщика. Рассказывали о том, как это все классно и что в 35 лет я уже буду на пенсии. Носить погоны у меня не было ни малейшего желания. Плюс тогда я второй раз получил приглашение от Лобановского. Понимал, что третьего шанса попасть в «Динамо» уже не будет. Так и сказал армейскому начальству. Вызвали меня в какой-то штаб и говорят: «Раз не хочешь родине служить, сдавай загранпаспорт – на ответную игру одной восьмой Кубка кубков с «Айнтрахтом» не полетишь!». Ребята наши отправились в Германию, а я пошел к начальнику команды, полковнику Мартынюку, и попросил его отпустить меня жену беременную повидать. Он: «Пожалуйста!». Я через Москву в Луганск. Возвращаюсь через два дня, а меня уже ждут. Арестовали прямо на тренировке. Говорят: «Ты больше двух суток отсутствовал в расположении части. По уставу можешь получить два года дисбата». Причем упек меня на губу не кто-нибудь, а генерал-лейтенант Дубинин – член военсовета, замкомандующего Северо-Кавказским военным округом.

– И как вы выкрутились?

– Мне предложили: или под суд, или подписывай заявление о том, что мечтаешь и дальше в СКА служить. С гауптвахты каждый день в прокуратуру на бортовой машине с охраной возили… В общем, на десятые сутки выбили из меня это заявление… Люди посоветовали написать жалобу министру обороны СССР Устинову. После этого у нас дома появилось какое-то высокое начальство. Ультиматум был еще жестче: или играешь за Ростов, или не играешь вообще нигде!.. Каким-то чудом мне удалось демобилизоваться в звании рядового. Причем приказ о моем увольнении в запас пришел накануне Нового года. Расположение части я покинул вечером 31 декабря. Еле домой к празднику успел.

– «Советский спорт» тогда разразился гневными пасквилями. Мол, Заваров – злостный нарушитель дисциплины, алкоголик…

– Помилуйте! Если бы я вел разгульную жизнь, разве смог бы отыграть в сезоне все 32 матча? Это же высшая союзная лига была! Там киевское, минское, московское, тбилисское «Динамо», «Спартак»! Да, мы были молодые, по 18–19 лет. Но неужели это такой большой грех – пропустить по бутылке полусухого за победу в Кубке? Я догадываюсь, кто был источником всей той грязи, которую на меня вылили. Тренер СКА Федотов поехал тогда в Москву и наговорил на меня Симоняну и Колоскову.

– Вам запретили играть в футбол?

– Да. И из комсомола исключили. Спортивно-технический комитет федерации футбола принял решение отправить меня на перевоспитание в трудовой коллектив. Я даже грешным делом заявление сделал о том, что хочу «завязать» с футболом. Вернулись с женой в Луганск. Там нам очень помогло руководство «Зари». Меня устроили на завод, где я работал помощником кузнеца Героя Советского Союза Курило. Впрочем, мой трудовой стаж оказался небольшим. В мае 1983-го Курило, надев все свои ордена и медали, отправился в Москву в СТК федерации. В общем, «реабилитировали» меня, и вскоре я оказался в рядах киевского «Динамо».

– Причем там тоже не все шло гладко…

– Меня приглашал Лобановский, но, когда я приехал в Киев, Валерий Васильевич возглавил сборную Союза. Юрий Морозов почему-то Заварова у себя в команде не видел…

– Это правда, что в «Динамо» вас заставил остаться Лобановский, в буквальном смысле прижав к стенке на свадьбе у Андрея Баля?

– Валерий Васильевич вернулся в «Динамо», но постоянного места в основе у меня не было. Шла смена поколений. Ветераны «доигрывали». Мне поступило предложение от Константина Ивановича Бескова. Он сказал, что хочет видеть меня в «Спартаке». Я подумал и согласился. Потом мы с «Динамо» дней на десять улетели во Флоренцию. Слухи о моих переговорах со «Спартаком» стали известны в команде. По возвращении из Италии все были приглашены на свадьбу к Андрею Михайловичу. Пришел Лобановский, поздравил молодоженов. Потом поманил меня пальцем, поставил к стеночке, посмотрел в глаза и сказал: «Ты нужен команде, оставайся!». Пришлось согласиться. Извинялся потом перед Бесковым. Но с тех пор я постоянно выходил на поле.

– Погоны милицейские надеть на вас не пытались?

– Предлагали. Я спросил, обязательно ли звание получать? Сказали, нет. Так я рядовым и остался.

– А в комсомол обратно приняли?

– Мы должны были на игру в Германию лететь, а меня не выпускали – не член ВЛКСМ! Тогда наш комсорг, Вадим Евтушенко, повел меня к какому-то начальству и принял в комсомол «обратно». В КПСС не вступал. Другого начальства кроме Лобановского не признавал. В честь Васильевича и сына младшего Валерой назвал.

– А все эти истории о том, что на динамовской базе во время собраний вас по-стоянно ругали за нарушение режима?

– Да не был я нарушителем режима! Если и бросал в сердцах: «Не хочу играть в этой команде!» – то не из-за того, что меня не устраивал микроклимат, или потому, что я бухал день и ночь! Были какие-то моменты бытового характера, не более… Недавно я прочитал статью Артема Франкова, в которой он вылил на меня очередной ушат помоев. Не понимаю, зачем это делать, – столько лет прошло!

– Болельщики со стажем помнят ваш жест, недвусмысленно намекавший игроку румынского «Университати» на возможность вступить в нетрадиционные сексуальные отношения. Маслаченко в «Футбольном обозрении» показал этот момент несколько раз. Вы тогда еще сказали: «Хорошо хоть шумовых микрофонов вокруг поля нет».

– Лучше бы он несколько раз показал, как я два гола забил! А по сравнению с тем, что сегодня на футбольных полях можно увидеть и услышать, я вообще мальчик!

– Догадываюсь, почему вы не любите нашего брата журналиста. Достаточно вспомнить историю, когда вы попали на обложку порнографического журнала.

– Я тогда только приехал в Турин. На улице ко мне подошла красивая итальянка и попросила сфотографироваться. Через неделю я увидел себя на обложке в объятиях с голой девицей. Заголовок гласил: «Вот как развлекаются советские спортсмены!». Это сейчас я на такие вещи смотрю с юмором, а тогда…

– Из «Ювентуса» в «Нанси» вас пригласил Мишель Платини. Поддерживаете ли с ним дружеские отношения?

– Конечно!

– Так может, есть смысл позвонить ему и сказать: «Мишель! Не отбирай у нас Евро-2012!»?

– А я ему звонил недавно. Платини обещал, что все будет нормально.