Квинси Овусу-Абейе: Кроме футбола играю в Москве в боулинг

В течение трех дней пребывания на спартаковском сборе в Австрии я наслушалась о Квинси прямо-таки невероятных вещей. Что если уж говорить о ком-либо: «Порхает, как бабочка, и жалит, как пчела», - так это именно о 20-летнем голландце. Что на тренировках он под настроение вытворяет такие финты, которые не то что повторить - описать словами бывает не под силу. И что прозвище Электрический Голландец, которым легионера наградили фанаты лондонского «Арсенала», из которого он приехал в Россию, лишь в малой степени отражает природную реактивность игрока.

Но сам Квинси пребывал в грусти. Отлученный из-за травмы от игр, он дважды в день сиротливой рысцой наматывал километры вокруг поля, потом устраивался на синтетическом коврике и со вселенской печалью в глазах добросовестно отрабатывал общефизическую повинность под пристальным контролем тренера. Потом так же понуро устраивался в тенечке на трибуне, с завистью глядя, как команда заканчивает тренировку без него.

КОНКУРС В «АЯКСЕ» - ДО ТЫСЯЧИ ЧЕЛОВЕК НА МЕСТО

- То, что вы вынуждены временно заниматься без мяча, действительно удручает до такой степени?

- Ну... Мне трудно находить удовольствие в тех упражнениях, которые приходится делать. Но никакого выбора у меня нет. Хотя в принципе я люблю тренироваться.

- Занимаетесь этим, как я слышала, с семи лет?

- С шести. Моим первым клубом был «Бейлмер» - совсем маленький, который располагался неподалеку от дома. Туда меня отвел отец, когда понял: все время, проводимое на улице, я играю с мячом. А через год «Аякс» забрал меня в свою школу

- Как это произошло?

- Я не очень хорошо помню тот период, но в общих чертах система такова. В футбольной академии «Аякса» работает очень много скаутов, в том числе тех, кто просматривает совсем маленьких детей. Причем работе на этом уровне придается громадное значение, поскольку в Голландии принято считать: малыши гораздо быстрее воспринимают информацию, и, главное, их гораздо проще сразу научить все делать правильно. Соответственно и репутация школы высока. Она дает определенную гарантию будущей карьеры. Все знают: те, кто учится в «Аяксе», уже в детском возрасте умеют очень многое.

- То есть если скаут тебя заметил - считай, повезло?

- Рекомендация скаута - только первый этап отбора. Иногда на одно место в академии бывает до тысячи кандидатов. На каждого ребенка заводится специальная характеристика, которую потом изучают специалисты, и, если повезет, тебя приглашают на просмотровые игры. Потом следует второй этап отбора, третий, и те, кто дошел до финальной стадии, остаются в школе учиться.

Естественно, попав в нее, я еще мало что понимал. Мне нравилось играть с мячом, что я и делал в свое удовольствие. Но для моих родителей, думаю, сам факт, что я оказался в академии «Аякса», значил очень много.

- Кто-нибудь из ваших родственников был связан со спортом?

- Нет. Родители в свое время приехали в Голландию из Ганы в поисках работы, как делали многие наши соотечественники. Правда, до приезда в Европу мои отец тоже немножко играл в футбол. Так, для удовольствия.

В 10 ЛЕТ ПОЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ПРОФЕССИОНАЛОМ

- А когда вы начали понимать, что футбол - не только удовольствие, но и серьезная работа?

- Наверное, когда мне было уже лет десять. В 1995 году «Аякс» вышел в Лигу чемпионов, и все мы, естественно, наблюдали за тем, как он там играет. Сначала - в отборочных матчах, потом - в финале. И вот это сознание, что однажды ты сам можешь оказаться во взрослой команде и выиграть с ней престижный трофей, рождает сильное желание сделать это как можно быстрее. Соответственно и к тренировкам начинаешь относиться гораздо серьезнее.

- Наверное, тяжело в таком возрасте начинать жить взрослой жизнью, в отрыве от семьи?

- Академия - не интернат. Я жил, как и прежде, дома с родителями. Большую часть дня действительно проводил в «Аяксе», потом, как любые другие дети, посещал уроки, выполнял домашние задания, но при этом совершенно не чувствовал, что моя жизнь какая-то исключительная. Просто был занят чуть больше других.

- В 2005-м вы выступили за сборную Голландии на молодежном чемпионате мира. Близкие не считали, что правильнее было бы играть за команду родной страны?

- Так для меня родная страна - Голландия. Я появился на свет в Амстердаме, паспорт у меня Нидерландов. Да и девять лет, проведенных в «Аяксе», как бы подразумевали, что играть я буду за Голландию. Хотя в сборную меня вызвали уже из «Арсенала».

ЧУЖИМ В МОСКВЕ НЕ ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ НИ ДНЯ

- Что было сложнее - переехать в 16 лет из Амстердама в Англию или сейчас из Лондона в Россию?

- Сложным не было ни то, ни другое. Поездке в Англию я очень обрадовался, поскольку получил шанс продолжить карьеру в хорошем клубе. К тому же в Лондоне жили моя тетя и старшая сестра, так что я, уехав от родителей, продолжал оставаться, по сути, в своей семье. Сейчас мне 20, у меня в Москве есть девушка, мы постоянно живем вместе, и получается, что это тоже семья. Одиноким я себя не чувствую.

- Но не с первого же дня вы обзавелись в Москве девушкой?

- Да, пока ее не было, я чувствовал себя не очень уютно. Конечно, не совсем правда, что проблем не возникало. Приехать в чужую, совершенно незнакомую и не похожую на многие другие страну было непросто. Сильно помогала работа. Пока ты играешь, нет времени думать о чем-то другом. Вот я и старался с головой уходить в футбол. Но потом ведь все равно остаешься один. Не с кем поговорить, некуда пойти. Это не всегда было приятно. Но, если разобраться, из этого состоит жизнь футболиста. Никогда не знаешь, что будет завтра.

Я рассчитывал, что в «Спартаке» хоть кто-то должен говорить по-английски. Так и получилось, поэтому и привык ко всему быстро. Хотя свой первый день в команде помню очень хорошо. Вел себя тихо, как мышь. Смотрел по сторонам, слушал русскую речь, пытался по поведению других игроков, по их жестам хотя бы приблизительно понять, о чем они разговаривают, что вообще происходит вокруг. Сразу увидел, что игроки хорошие, сильные. К тому же они очень тепло меня приняли. Пытались как-то развеселить, поговорить. И я сразу понял - не пропаду.

- С футбольной точки зрения сложности при адаптации к России возникали?

- Футбол - это футбол. Не важно какой - голландский, английский, русский, - мне он нравится весь. Не могу представить, что перестану получать удовольствие от игры только из-за того, что команда играет в непривычном для меня стиле. К тому же я всегда играл на одной позиции - на левом фланге. И в «Аяксе», и в сборной Голландии, и в «Арсенале», и в «Спартаке». Сейчас, когда в команде поменялся тренер, мне приходится играть ближе к центру, но это даже больше нравится. Больше свободы.

КЛУБ ВСЕ ЖЕ ВАЖНЕЕ, ЧЕМ СБОРНАЯ

- О чем вы мечтаете?

- О многом. Как, наверное, любой спортсмен. Хочу выиграть Кубок России и Суперкубок, первенство России и Лигу чемпионов - в общем, все призы, за которые только можно бороться, играя в «Спартаке». В Голландии люди не очень хорошо знают ваш футбол. Да и вообще Россию. Первое, о чем меня обычно спрашивают, как я вообще живу в стране, где постоянно холодно и лежит снег.

- Амстердам тоже не самое теплое место на земном шаре.

- Да, но при слове «Россия» большинство людей почему-то сразу делают вид, что кутаются в теплую одежду и начинают дышать, закрыв ладонями носы. А мне хочется, чтобы они знали: Россия - это еще и хороший футбол. А «Спартак» классная команда. Просто не всегда бывает легко объяснить это словами. Если клуб играет только внутри своей страны, особенно такой, как Россия, он никогда не сможет добиться большой известности. Поэтому и считаю, что возможность выступать в Лиге чемпионов - лучший способ показать миру, что такое Россия и что такое российский футбол.

- За какую страну болеете на чемпионате мира?

- Естественно, за Гану. Только за Гану. Я и допустить, правда, не мог, что она выиграет у Чехии, оттого испытал еще большее восхищение. С моей точки зрения, тот матч стал одним из лучших во всем чемпионате.

- Наверное, мечтаете и о том, что однажды сыграете на мировом первенстве сами?

- Как раз об этом не мечтаю. Мне кажется, игра в клубе имеет гораздо большее значение. Именно это и есть настоящая жизнь футболиста. Работа, которую нужно выполнять ежедневно, из месяца в месяц, из года в год. То, как ты играешь в клубе, в итоге определяет, как много ты на самом деле стоишь. Во всяком случае, для меня на данный момент клуб - это все! А что такое национальная команда? Возможно, совершенно особая честь, совершенно незабываемые моменты, воспоминания. Но продолжается все это только до тех пор, пока идет чемпионат мира. Как кратковременный сон. А потом ты снова возвращаешься в свою реальную жизнь.

- Значит ли это, что возможность когда-либо побороться за награды чемпионата мира оставляет вас равнодушным?

- Нет, конечно. Чемпионат мира - выдающийся турнир. И я, безусловно, был бы горд получить приглашение в голландскую сборную. Но повторяю: это всего лишь один месяц из четырех лет. Возможно, есть люди, которые живут именно этой мечтой, но делать ее целью всей жизни, ждать четыре года, потом приехать, ничего не выиграть и остаться с ощущением, что жизнь прошла зря? Это не по мне.

- Как вы предпочитаете проводить в Москве свободное от футбола время?

- Люблю заезжать в «Атриум» - поиграть в боулинг. Там к тому же неплохие рестораны, вкусно готовят. Вообще люблю шумные места. Нравится плавать, играть в баскетбол, теннис - в том числе и настольный.

- А кататься на лыжах когда-нибудь пробовали?

- Видел, как катаются. И сразу сделал вывод, что этот вид спорта не для меня. Не могу даже представить себя в таком виде.

- А на коньках?

- Тоже нет. Хотя смотреть со стороны бывает интересно.

- Когда вы учились в академии «Аякса», в программу обучения входили какие-то иные спортивные занятия кроме футбольных?

- Нет. Там принято считать: чтобы хорошо играть в футбол, нужно играть в футбол.

- Какой момент вашей спортивной жизни вы считаете наиболее ярким?

- Ну, наверное, тот, когда мы победим в финале Лиги чемпионов. Или когда вместе со сборной Голландии стану чемпионом мира. А из тех, что уже были... Наверное, когда вышел в самый первый раз играть за «Арсенал» и провел на поле все 90 минут. Слишком несчастным чувствовал себя до этого. Поссорился с тренером «Аякса» - из-за чего, собственно, и был вынужден уйти из клуба - и почти пять месяцев думал лишь о том, что моя жизнь кончилась. Нет ни футбола, ни будущего, ничего нет. Получается, я все-таки счастливчик?