В камерной обстановке

Телевизионные хитрости показа футбольных матчей
Если футбольных комментаторов все знают в лицо и по именам, то режиссеры футбольных трансляций обычно остаются за кадром. А уж без них точно не увидеть красивого футбола, за которым необязательно ходить на стадион. Насколько сложно организовать футбольную трансляцию и что для этого необходимо — вопрос главному продюсеру телеканала “Спорт” Дмитрию АНИСИМОВУ.

— Дмитрий Львович, как вы оцениваете телевизионную трансляцию последнего чемпионата мира по футболу?

— На мой взгляд, работали мастера своего дела. Кстати, не только немецкие режиссеры — это была совместная франко-немецкая группа, показывавшая и чемпионат мира в 2002 году. Были отдельные вещи, с которыми я бы поспорил. Например, так называемый тактический канал — камера, которая стояла на крыше в торце стадиона и должна была показывать расстановку футболистов на поле во время игры. Но кадры с нее использовались в трансляции нечасто, потому что изображение получалось очень мелким — трудно было даже различить игроков на поле. Думаю, надежды, которые возлагали организаторы на эту камеру, оправдались не в полной мере. В остальном все было профессионально. По крайней мере не пропустили ни одного гола, как это было в 2002 году, когда режиссер дал повтор понравившегося эпизода и тем самым закрыл почти всю голевую атаку.

— Момент, когда давать повтор, режиссер определяет сам?

— Да, все повторы даются по команде режиссера трансляции. Для этого сидят режиссеры повторов, работающие со специальными записывающими устройствами, где вся информация сразу заносится на жесткий диск. С них потом выдаются повторы. В какие моменты и в каком количестве — это творчество режиссера.

— Сколько камер работало на этом чемпионате мира?

— В основном в Германии использовалось 25 камер. Но их количество было разным на матчах группового турнира и на матче финальном, что естественно.

— Для России это очень много?

— На основных матчах, конечно, столько камер не используется. Но когда в конце 1990-х мы показывали финал Кубка УЕФА, там тоже работало порядка 20 камер. Количество устанавливаемых камер на матчах региональных и на матчах Кубка России тоже значительно отличается и зависит от конкретного города. Скажем, на футболе в Санкт-Петербурге питерские каналы выставляют 16 камер. Если мы показываем матчи из других городов России, там работае 5—6 камер, реже — 8. Причем в основном это техника, использовавшаяся еще во времена Советского Союза. Для региональных телекомпаний покупка современного оборудования не представляется возможной. Средняя стоимость хорошей 14—16-камерной ПТС (передвижная телевизионная станция. — “МКБ”) — порядка 5 млн. долларов. Здесь нам, конечно, до Европы далеко. А по количеству камер, если вдруг придется показать матч уровня чемпионата мира, мы сможем и перегнать коллег. Опыт, кстати, есть. Когда проходил чемпионат мира по легкой атлетике, мы выставляли 56 камер, что явилось своеобразным рекордом.

— В 2002 году на чемпионате мира по футболу использовались камеры, работавшие на конкретных игроков — Зидана, Бекхэма. В этом году они были?

— Да, по крайней мере по одной на каждую команду. Но ими в трансляции тоже нечасто пользовались. Больше использовали камеры, работавшие специально на тренеров, — там бывают интересные кадры, буря эмоций. Кстати, отдельные камеры следят также за VIP-трибунами, когда посмотреть матч приходят высокопоставленные и известные лица.

— Как определяется соотношение общих и крупных планов за матч?

— Существует определенное правило. Любой футбольный матч показывают в среднем пятью камерами. Все остальные камеры работают или на повторы, или на конкретные планы — тренеры, отдельные игроки. А основной ход игры показывается пятью камерами. Чаще в трансляции, конечно, даются общие планы — чтобы было понятно, куда летит мяч, и видно, какие маневры совершают игроки. А дальше уже даются перебивки — крупные планы игроков, тренеров или что-то другое, в зависимости от игровой ситуации.

— Сколько требуется времени, чтобы стать профессионалом в показе футбола?

— Режиссеры, которые работают у нас на канале, начинали с должности режиссеров монтажа, потом еще года по три-четыре отработали на повторах, прежде чем сесть за основной режиссерский пульт. После этого требуется, на мой взгляд, еще лет пять, пока человек не освоит все навыки. Тогда уже он сможет, не скажу, что великолепно, но по крайней мере хорошо показывать футбол. Это долгая школа. Наши режиссеры — Станислав Хитрин, Рустам Мамиев, Дмитрий Белов — работают на очень хорошем уровне.

— За что вы чаще всего можете покритиковать их работу?

— Чаще критикую за то, что повторами закрывают игру. Иногда очень увлекаются: им кажется, что красивые планы интереснее, чем игра. Тем не менее я думаю, что уровень у нас — один из лучших в Европе.

— Режиссеры являются сами футбольными болельщиками?

— Конечно. Все являются футбольными болельщиками — и режиссеры, и операторы, и комментаторы. И начальники. Только мы никому об этом не говорим. (Смеется.)

— На последнем чемпионате мира не чувствовалось, что местные режиссеры подыгрывают “по-телевизионному” своей команде? Не старались ее показать лучше, дать больше красивых повторов?

— Нет. К их чести, режиссеры ко всем относились одинаково.

— А вы за кого болеете?

— Так я вам и сказал!.. Знаю только, что не все сотрудники болеют за ту же команду, что и я. Но на нашу работу это никак не влияет.

Показ футбола всегда считался непростой задачей. Справились ли с ней немцы и есть ли в России свои Феллини футбольных трансляций? Ведущим российским футбольным комментаторам “МК-Бульвар” задал два вопроса.

1. Насколько профессионально, с вашей точки зрения, была организована телетрансляция чемпионата мира по футболу?
2. Кого из отечественных телережиссеров, показывающих футбол, вы бы выделили?

Виктор ГУСЕВ
1. На мой взгляд, показ был неоднородным и качество его менялось от города к городу. Мне очень понравился показ первого матча Германия—Коста-Рика из Мюнхена. Дальше немецкие телевизионщики немного сдали позиции. К середине чемпионата они исправились, вышли на общий хороший стандарт, а уже к концу все было и вовсе очень достойно. Заметно, что в начале трансляция была немного суховатой. Потом, наверное, кто-то подсказал режиссерам, что нужно давать больше эмоций: глаза зрителей, тренеров, реакцию трибун — и матчи стали более красочными.

Технические возможности немецкой съемочной группы были очень большие — использовалось сразу 25 телекамер. Показать при помощи этой техники хорошую картинку — в этом уже заключалось мастерство режиссера. В финальном матче мы увидели гол с высоты птичьего полета, когда одна из камер взмыла над воротами Берлинского стадиона. Я обратил внимание, как ее готовили к работе: трос от камеры был протянут параллельно мостику, по которому журналисты шли из пресс-центра на арену. С футбольной точки зрения такая камера мало что дает. Показы повторов из-за ворот, или сбоку, или “глазами футболиста” гораздо более эффективны. А кадры сверху — это эстетика. Но если позволяют средства, почему бы не использовать и такую камеру?

2. Долгое время у нас в стране и на нашем канале работали признанные мастера своего дела — режиссеры Раиса Панина и Ян Садеков. Конечно, их технические возможности по сравнению с нынешними режиссерами были намного ограниченнее, что не облегчало их работу. Сейчас у нас работает Евгений Иванов, и, мне кажется, его мастерство улучшается матч за матчем. Опять же многое зависит от техники. Когда у тебя 25 камер — это лучше, чем когда их 8 или 12, что является максимумом для показа чемпионата России. А если говорить о региональных матчах, то оттуда изначально идет очень плохая картинка. И как бы ни старался режиссер что-то поправить, это уже невозможно.

Очень важно комментатору и режиссеру говорить на одном языке — здорово, когда они мыслят одинаково. У режиссера чаще всего нет обратной связи с комментатором: он может передать ему что-то только через редакторов. При этом сами режиссеры слышат комментарий через наушники. И очень здорово бывает, когда не комментатор работает на картинку, а, наоборот, картинка идет за комментатором. Мне кажется, это лучшие образцы показа.

Владимир МАСЛАЧЕНКО
1. Я обсуждал этот вопрос со специалистами, в частности с петербургским комментатором Геннадием Орловым, и мы пришли к выводу, что режиссерская концепция установки телевизионных камер на чемпионате мира в Германии была неудачной. Камеры стояли очень далеко, и, когда давался общий план игровой ситуации, футболисты выглядели настолько маленькими, что разглядеть, кто на каком месте находится и как перемещается, было чрезвычайно трудно. Отдельно скажу о стадионах. Несмотря на то что все стадионы в Германии — просто красавцы (я их даже называю “футбольные соборы”), с телевизионной точки зрения архитектурное решение у них не везде удачное. Режиссерам и операторам приходилось долго искать такой ракурс, чтобы зрителям была понятна игровая ситуация. И надо отдать должное немецким операторам и режиссерам — они прекрасно понимали, что иногда показывают далеко не лучший вариант, а потому старались раскрасить картинку крупными планами. Хотя и тут важно не переборщить: портреты и лица футболистов — все-таки украшательство, а не основная игровая ткань.

2. Не хотел бы называть конкретных фамилий, я знаю, насколько ранимы творческие люди. Скажу откровенно, что я и сам в свое время произвел небольшую революцию в показе спортивных соревнований. Где-то во второй половине 70-х годов я убедился, что зачастую в телетрансляции очень много пустых кадров. Сейчас улетит мяч за пределы поля — помощники тут же дают другой, чтобы не затягивать время. А раньше было строго: мяч в матче только один. И пока его принесут, пока вратарь поставит его, разбежится и выбьет мяч в поле — все это показывают. Как-то на летучке, никого не предупредив, я попросил слова. На Гостелерадио в то время была очень мощная режиссерская группа, из которой вышел потом Ян Садеков, долгое время считавшийся апологетом спортивного репортажа в нашей стране. Я показал свои расчеты и растолковал, сколько телевизионного времени за трансляцию мы тратим впустую. Все пришли к выводу, что я не ошибся. Так мы убрали пустоты, стали заполнять их крупными планами и сразу же улучшили телевизионную картинку. Сейчас с появлением большого количества телеканалов творческий режиссерский поиск немного нивелировался. По большому счету все показывают футбол довольно одинаково — все зависит от качества и количества техники. Когда имеются хорошие деньги, на каналах начинается увлечение этим количеством техники, что тоже не всегда оправданно. Можно и двумя камерами классно показать, а можно использовать 10—12 и не достигнуть нужного результата. Мне кажется, на сегодня мы немножко страдаем отсутствием хорошего, по-настоящему спортивного вкуса к показу футбольных матчей.

Василий УТКИН
1. Я считаю, что трансляция была хорошей. Люди не просто расставили камеры и нажимали на кнопки, а прекрасно понимали, что хотят показать. Многим кажется, что телетрансляции предназначены для того, чтобы проверить, правильно ли что-то решил судья. На самом деле работа судьи, безусловно, является частью игры, но специально акцентировать на ней внимание не нужно. В этом отношении чемпионат мира был правильным — это были трансляции именно про футбол, а не про то, был ли там фол в каком-то смехотворном моменте.

2. Для меня являются профессионалами режиссеры Евгений Гришин, которого я очень хорошо знаю, и Леонид Гущин, которого я знаю в не меньшей степени. Меня всегда устраивал как контакт с ними, так и качество их работы. Каждый имеет по несколько международных наград.

Что касается совместной работы режиссера и комментатора — я бы не сказал, что эти люди зависят друг от друга: для режиссера слова комментатора не могут быть руководством к действию. Хотя недавно я комментировал матч ЦСКА—“Зенит” — и тренер “Зенита” оставил в запасе Андрея Аршавина. В репортаже я сделал на этом акцент, но Аршавина на скамейке запасных не показали ни разу. Я дал понять это режиссеру, и тогда это случилось — Аршавина показали. Но это, скорее, была нестандартная ситуация.

Валентина ПЕСКОВА