Андрей Воробей: "Металлист" решил пойти по пути "Шахтера"

Поводом для интервью с нападающим Андреем Воробеем, который с нынешнего сезона защищает цвета харьковского «Металлиста», стали недавние юбилеи в 300 проведенных матчей и 100 забитых мячей в чемпионатах Украины. Правда, в беседе мы коснулись и многих других тем.

– Андрей, начнем разговор с темы перехода в «Металлист». Как это получилось? Были ли сомнения?

– У меня истек срок контракта с «Арсеналом». Пока руководство киевской команды думало, предлагать мне новое соглашение или нет, поступил звонок из «Металлиста» от спортивного директора Евгения Красникова. В результате переход осуществился на правах свободного агента. Никаких закулисных переговоров не вел. Мне сразу сообщили о том, что я еду в Харьков. Конечно, за год привык к «Арсеналу», к коллективу. Но решающим фактором в выборе новой команды стали амбиции «Металлиста», участие этой команды в Лиге Европы. Для любого футболиста – это весомый аргумент.

– Не так много встретишь футболистов, у которых за длительную карьеру в послужном списке всего четыре клуба. Где к новому месту привыкать тяжелее всего?

– На самом деле, я не любитель метаться из команды в команду. После десяти лет пребывания в «Шахтере» было очень тяжело «менять прописку». В этом плане сложно дался переход в «Днепр» – не в плане переговоров или финансовых условий. Просто как-то тяжело было на душе. Впрочем, и в Днепропетровске, и в Киеве освоился относительно быстро. Ведь знал практически половину команды как в «Днепре», так и в «Арсенале». А вот в «Металлисте» поначалу пришлось почти со всеми знакомиться. Сейчас уже все нормально. Можно сказать, влился в коллектив, и уже нет повода ссылаться (в случае чего) на процесс адаптации.

– А «Шахтер» для тебя – родная команда или просто одна из бывших?

– Скажем так, бывшая родная команда. Как бы там ни было, в этой команде я вырос, и другой родной команды у меня быть не может. Естественно, всегда слежу за «Шахтером», но болею за него только в матчах еврокубков. Как, кстати, и за все остальные украинские команды. А вот в Чемпионате Украины – это наш соперник, так что здесь стою на позиции профессионала, а сейчас моя команда – «Металлист».

– Не было ли желания попробовать свои силы в иностранном чемпионате? Где именно? Наверняка, во времена пребывания в «Шахтере» такая возможность была…

– Это сейчас донетчане так себя зарекомендовали в Европе, что практически любой футболист «Шахтера» стоит больших денег. Тогда мы были только на пути к признанию. Желание перейти в другой чемпионат было, как у и большинства футболистов. Вот только до меня официальные предложения не доходили. Уже потом мне говорили, что мною интересовались в Италии. Только говорить об этом нет смысла, потому что это дела давно прошедших дней. А из предпочтений… Было бы интересно поиграть в любой «футбольной» стране Европы. За исключением, пожалуй, Англии и Франции. Там, думаю, мой стиль игры не подошел бы.

– Кстати, насчет стиля игры. Для нападающего главное – забитые голы. Но разные форварды достигают успеха по-своему. В чем твой конек?

– Если можно так сказать, я – наконечник, центральный нападающий. Мне по душе игра рядом с центральными защитниками соперника; выждать свой момент, убежать, оторваться. Могу, конечно, играть из глубины или с флангов – способности к этому есть, но лучше на острие.

– В «Металлисте» с этим желанием складывается?

– Мы разговаривали с Мироном Маркевичем, и взгляды наши приблизительно совпадают. Да и как может быть иначе, если мы ведем игру с одним чистым нападающим. Так что требования ко всем, кто выходит в этой роли, одинаковые. Но при возможности вступаю в отбор мяча – таковы требования современного футбола.

– К слову, о Маркевиче. Что в этом тренере есть такого, чего не было ни в одном из предыдущих твоих наставников?

– Этот вопрос где-то застал меня врасплох. В плане тренерской концепции – она у каждого своя, и это обсуждать нет резона. А вот в плане подготовки к играм Мирон Богданович уделяет очень много времени – как никто другой. Это касается и заездов перед играми, и тех дней, когда запланированы две тренировки. Тогда на семью почти ничего не остается.

– Андрей, тебе довелось поработать под руководством иностранных специалистов. Что же такое «европейский подход, менталитет»? Или это все дежурные журналистские штампы?

– Да нет. Их подход отличается. С приходом сначала Невио Скалы, а позже Мирчи Луческу это удалось прочувствовать. Не стало какого-то «коммунизма», что ли. Тренировки – это одно, а что после тренировок – это личное дело каждого. У них изначально присутствовало доверие к нам как к профессионалам. Никто не следит за тобой, что где ты съел или выпил, во сколько ты лег спать. Думаю, с 2002 года и начался подъем «Шахтера», связанный именно с изменением подхода тренеров.

– А как у них с наличием любимчиков?

– Конкретизировать не буду. Наверное, они есть у всех. Кроме Невио Скалы, который ставил действительно сильнейших.

– Почему у него не получилось задержаться в «Шахтере»?

– Он был началом концепции донецкого клуба, ориентированной на европейских тренеров. И первая неудача итальянского специалиста с «Шахтером» на европейской арене стоила ему тренерского кресла. Хотя, мне кажется, это решение было поспешным – Скала до конца себя не реализовал в Донецке.

– Параллели между «Шахтером» и «Металлистом» можно проводить? В последнее время в Харькове тоже появилось много бразильцев…

– Я думаю, что объективно «Металлист» решил пойти по пути «Шахтера». Сравнивать две команды не стоит – у каждого своя игра. Но что касается бразильцев, то хорошие футболисты из этой страны есть и в Донецке, и в Харькове.

– Ты начинал, когда легионеры были редкостью. Сейчас иностранцы – дань времени. Где с ними тяжелее – на поле или в быту? Возможна ли дружба, скажем, между украинским и бразильским футболистом?

– В игре общий язык находишь быстрее. Что касается быта, то дружить, конечно, теоретически с ними можно. Но на практике они держатся в своем кругу. Проблемы существуют – хотя бы та же языковая. С другой стороны, Эдмар здесь живет уже семь лет, и он воспринимается всеми уже не совсем как иностранец. Поэтому все относительно.

– Андрей, нельзя обойти вопрос о статистике. Было ли желание в юные годы забить какое-то конкретное количество мячей?

– Именно в молодые годы – не было. Интерес разгорелся в последнее время, когда атмосфера с каждым новым голом нагнеталась. И сейчас есть желание как-то оставить свой след в истории, чтоб было чем гордиться, о чем рассказать детям и внукам. Конкуренция к этому подстегивает. Например, с тем же Максом Шацких. Или с ориентиром, который поставил перед нами Сергей Ребров.