Мишель Платини: "Если стану президентом, то через 10-15 лет в футболе будет полный порядок"

Приглашать в гости известных людей из мира спорта традицией "СЭ" стало давно. Гостям мы всегда рады, как, наверное, и читатели - ведь результатом каждой такой встречи становится пространное, подробное и, как правило, откровенное интервью на страницах газеты.

Практикуют подобные встречи и наши коллеги из зарубежных изданий. И неудивительно, что, получив от них предложение организовать, что называется, "в складчину", такую беседу с Мишелем Платини, мы немедленно согласились. Тем более что одним из главных событий в европейской футбольной жизни в 2007 году станут январские выборы президента УЕФА, где знаменитый француз выступает в качестве единственного соперника Леннарта Юханссона, занимающего ныне этот пост. Выберут Платини - значит, у нас будет интервью нового первого лица футбольной Европы. Не выберут - не страшно: беседа с великим в прошлом игроком, а ныне одним из наиболее авторитетных людей в мировом футболе все равно интересна.

Раскрою маленький секрет: изначально идея состояла в том, чтобы устроить встречу сразу с обоими кандидатами на президентский пост. Возникла она на заседании Европейской ассоциации спортивных изданий (ESM), состоявшемся в конце августа в Монако. И вот совпадение: как раз в тот момент, когда мы обсуждали, как свести Юханссона и Платини, на гостиничной террасе, где шел разговор, появился президент УЕФА собственной персоной. Решив ковать железо, пока горячо, мы тут же пригласили его к нашему столу и изложили свой замысел. "Ну что же, я не против, - был ответ. - Если уговорите Платини, давайте встретимся".

К сожалению, в Цюрих, где через четыре месяца состоялось интервью, Юханссон так и не приехал. А вот Платини на традиционный торжественный вечер, которым подводит итоги каждого года ФИФА, как обычно, пожаловал. А заодно - в гости к ESM, а значит, и к "СЭ", представляющему в этой организации Россию. Да и формат встречи был точно таким же, как у тех, что регулярно проходят у нас на Красина, 27. Разве что вместо редакционного конференц-зала - один из салонов отеля Steigenberger, а за столом - корреспонденты не только "СЭ", но и еще семи ведущих европейских газет и журналов.

Заседание ESM подходило к концу, когда в дверь комнаты постучали и на пороге возник худощавый седой мужчина: "Можно? Добрый день, я помощник Мишеля Платини. Он просил передать, что вот-вот будет".

Пару минут спустя дверь распахнулась.

- Всем встать! - в распахнутом пальто Платини влетел в салон - и первым засмеялся собственной шутке. Пальто небрежно полетело на стол, а его хозяин отправился по кругу - здороваться.

- На каком языке будем разговаривать? - осведомился гость, усевшись на свободное место, которое обнаружилось как раз напротив автора этих строк.

- На каком удобнее вам - а выбор у нас большой: есть итальянец, голландец, англичанин, португалец... Я, например, русский, но говорю по-французски.

- Русский - и по-французски? Здорово! Таксистом в Париже не работали? - и Платини опять рассмеялся, да так задорно, что обижаться на его намек на первую волну русской эмиграции было бы просто глупо. - Лично у меня, признаюсь, предпочтения такие: французский, потом итальянский, потом английский. Последний всем, наверное, удобнее, но заранее извиняюсь - у меня он, мягко говоря, далеко не шекспировский.

В МОСКВУ? ОБЯЗАТЕЛЬНО!

Заверив гостя в том, что к его возможным языковым пробелам претензий не будет, мы приступили к беседе. Начав, естественно, с главного: программы, с которой Платини идет на выборы президента УЕФА.

- Вкратце изложить ее могу следующим образом. Европейский футбол многообразен. Это и национальные федерации - большие и маленькие, и клубы - богатые и не очень, и игроки - великие и малоизвестные. Это, наконец, вы - журналисты. И все переживают за будущее футбола - но каждый по-своему, с собственных эгоистических позиций. Каждого интересует будущее только того футбола, к которому имеет отношение он сам.

Я же пытаюсь всем объяснить: не бывает футбола больших и маленьких, бедных и богатых. Мне это известно на личном опыте: играл и за совсем скромный, и за великий клубы, был тренером, чиновником... Словом, побывал во всех ролях и могу сказать: футбол - он один для всех. Он здорово изменился и продолжает меняться: пережил "дело Босмана", пришли большие деньги, частное телевидение... А в результате футбольный механизм разрегулировался, порядка нет - и я хочу стать человеком, который соберет всех за одним столом, чтобы решить, каким быть футболу. Лучше это сделаю я, чем политики. Нам нужна футбольная хартия, которая устроила бы всех и на основе которой жил бы наш вид спорта. Работа тяжелая, займет она, может быть, лет пять, а может, и все десять, но я готов за нее взяться.

- Для того чтобы навести порядок, требуется очень большая власть. У вас есть на примете какие-то образцы? Такие, скажем, как НБА, где комиссар Дэвид Стерн - человек очень влиятельный и все держит в своих руках.

- Я свою задачу вижу в том, чтобы убедить всех: нам нужна хартия - тогда будет и порядок. Через десять лет, через пятнадцать - но будет. Приведу вам пример из собственной биографии. В 1972 году когда я пришел в "Нанси", футбол во Франции был парализован: игроки бастовали, требуя права по истечении срока контракта становиться свободными агентами. За 15 лет до "дела Босмана"! Закончилось все тем, что федерация футбола вместе с игроками и клубами составила хартию, которая действует во французском футболе и по сей день. Вот пример того, как надо решать внутрифутбольные проблемы: самим, за круглым столом, без всяких политиков.

- Трудно понять, в чем расходятся ваши с Юханссоном программы. Но раз так, то ради чего вы вообще выступили против него?

- А кто сказал, что я выступил против него? Напомню, в тот момент, когда я заявил о желании баллотироваться, я был единственным кандидатом! Юханссон объявил, что уходит, что он устал, хочет ловить рыбу и нянчить внуков. А поскольку желающих занять его место не обнаружилось, я и решил попробовать. И он тут же передумал! Пока, насколько понимаю, программная цель у него одна - побить меня. Поймите, я вовсе не собираюсь устраивать революцию в европейском футболе! Напротив, свою кандидатуру выдвинул ради того, чтобы обеспечить преемственность в УЕФА.

- Поговаривают, что в случае избрания на следующий срок Юханссон может через год-два уйти в отставку...

- Вот именно, и в этом случае его место займет вице-президент. Так, может быть, я веду борьбу совсем не против Юханссона, а против кого-то, кто за ним стоит?

- Говоря о вашей предвыборной платформе, чаще всего обращают внимание на ту ее часть, которая касается регламента Лиги чемпионов...

- И здесь ни к каким революциям не призываю. В нынешнем виде это прекрасный турнир, но, на мой взгляд, не помешало бы несколько уравновесить представительство в нем европейских стран. Некоторые из них имеют в Лиге по четыре клуба, и это, по-моему, многовато. Пусть будет максимум три, зато турнир станет более представительным.

- Эта идея наверняка находит поддержку в тех странах, которым при нынешнем формате Лиги пробиться в нее практически невозможно. Зато в ведущих державах - вряд ли. Верно ли говорят, что исход выборов решат голоса из Восточной Европы?

- Знаете, на выборах голос Грузии весит ровно столько же, сколько голос Андорры, а голос Армении - сколько голос Уэльса. Отнюдь не уверен в том, что на Востоке меня поддерживают больше, чем на Западе. Не стану раскрывать карт, но, поверьте, вам в жизни не догадаться, в каких местах у меня обнаружились сторонники! А что касается тех стран, которые сейчас имеют максимальное представительство в Лиге, то там недовольны будут только те, кто займет четвертое место в своем чемпионате, - для остальных по большому счету ничего не меняется.

- Российский футбольный союз, кстати, сообщил, что в январе вы вместе с Зеппом Блаттером приедете в Москву на Кубок чемпионов Содружества. То есть перед самыми выборами. Ваши планы по-прежнему в силе?

- Конечно. Я с 1998 года езжу к вам на этот турнир и не вижу причин изменять традиции.

- К тому же это лишняя возможность "поработать" с федерациями СНГ и Балтии, правда?

- (Хитрая улыбка.) Ну если случайно встречу там кого-то из их президентов...

- А вам вообще нравится быть кандидатом в президенты - вести предвыборную кампанию, ездить по разным странам, кого-то уговаривать отдать за вас голос?

- Нравится. Потому что это один из способов почувствовать, что ты на что-то способен. Если футболист хочет быть лидером команды, ему надо убедить всех в том, что он этого достоин. То есть быть лучше других на поле, больше забивать и так далее. Здесь - то же самое.

НА ЕВРОПУ - БЕЗ ОТБОРА?

- Возвращаясь к Лиге чемпионов: следует ли менять ее формат? Например, что вы думаете о предложении вернуться к двум групповым этапам?

- На мой взгляд, нынешний формат Лиги оптимален. В том числе для самих клубов. В чем они прежде всего заинтересованы? В высоких доходах, источник которых - телевидение. Чем больше людей смотрит матчи, тем больше денег это приносит. При двух групповых этапах многие игры не вызывали интереса, теперь же довольны все - и болельщики, и клубы, и телевидение.

- У кого, на ваш взгляд, лучшие шансы на победу в нынешней Лиге чемпионов?

- Не рискну делать прогноз. Скажу лишь, что из тех матчей, которые видел, наибольшее впечатление на меня произвела встреча "Барселона" - "Челси". Потрясающая игра! Не удивлюсь, если трофей достанется одному из этих клубов.

- А как насчет "Лиона"? Не пора ли и ему что-то выиграть на международной арене?

- Согласен, пора. Но, думаю, "Лиону" придется нелегко: во Франции ему не хватает конкуренции.

- Как насчет итальянских клубов - к ним вы тоже, надо думать, неравнодушны?

- Ну, у моего "Ювентуса" сейчас заботы другие. Из тех же, что играют в Лиге чемпионов, сильное впечатление производит "Интер". "Милан" на внутренней арене выступает не слишком удачно, но, может быть, отыграется в Европе? Ну и, наконец, "Рома", которая в 1/8 финала играет как раз с "Лионом"... Очень ровная пара. Правда, у "Лиона" имеется лишний стимул пройти дальше: последние два года он непременно встречался с ПСВ - надо же поддержать традицию!

- Помимо Лиги есть еще Кубок УЕФА. Формула, по которой он сейчас разыгрывается, вызывает немало нареканий...

- Только не у тех, кто побеждает и идет дальше, а тем более выигрывает трофей! Мне кажется, надо еще пару-тройку лет поиграть по нынешней формуле, а потом подумать, как ее усовершенствовать.

- Звучали и предложения объединить оба турнира в одно большое соревнование, которое на определенном этапе будет делиться на два: лучшие продолжат борьбу за Кубок чемпионов, остальные - за Кубок УЕФА.

- Знаю об этом. Возможно, идея не лишена смысла, однако есть одно очень существенное "но": УЕФА может лишиться значительной части доходов, которые приносит сейчас Лига чемпионов. И это ударит по всему европейскому футболу, поскольку заработанные таким образом деньги идут на помощь национальным федерациям, на различные футбольные проекты.

- Как вы относитесь к идее расширить финальный турнир чемпионата Европы с 16 до 24 участников?

- Хороший вопрос, но ответа на него у меня нет. Это слишком серьезный шаг, который требует всестороннего обсуждения. Конечно, многие национальные федерации эту идею охотно поддержат - ведь такой формат предельно упрощает отбор на финальный турнир. В УЕФА 52 страны, 24 - это почти половина из них, следовательно, никаких групп на отборочной стадии уже не требуется, а путевку в большинстве случаев можно будет завоевать, сыграв всего два матча, дома и на выезде. Но кто поручится, что это хорошо для самого чемпионата, а значит, и для УЕФА? Сегодня мы расширим финальный турнир до 24 команд, а завтра вообще отменим отбор и устроим соревнование, в котором сыграют сразу 52 сборные...

- То есть вы против расширения? Не боитесь, что Юханссон выскажется "за" - и сразу прибавит себе голосов?

- Я не за и не против. Я только говорю о том, что вопрос этот надо тщательно изучить и решить демократическим путем. Может, возникнет какой-то иной вариант: например, почему именно 24 страны, а, скажем, не 20? Тоже ведь вполне жизнеспособный вариант: играют четыре группы по пять команд, по две выходят в 1/4 финала, потом полуфиналы и финал.

НА РАБОТУ - К 7.30

- Вы хотите решать все вопросы внутри футбольного сообщества. Но есть ведь сферы, где без постороннего вмешательства не обойтись - насилие на стадионах, расизм, коррупция, допинг... Как быть с ними?

- Разумеется, я не за самоизоляцию. Я только за то, чтобы никто не вмешивался в чисто футбольные моменты - такие, как регламент соревнований, правила игры или трансферная система.

- Насколько вы удовлетворены ходом вашей предвыборной кампании?

- Удовлетворен, поскольку обнаружил, что на стороне Юханссона не так уж много стран, хотя он и пробыл во главе УЕФА полтора десятка лет. Твердо поддерживают его всего четыре федерации - немецкая, испанская, шведская и голландская. Совсем не страшно, согласны?

- То есть у вас хорошие шансы?

- Кто-то за меня, кто-то за него, кто-то колеблется. Я уверен в своих шансах, Юханссон - тоже. Я оптимист по натуре и надеюсь на благополучный исход.

- Намерены ли вы в случае избрания опираться на опыт тех людей, которые занимают ключевые посты сейчас, при Юханссоне?

- Конечно. Мне нужен их опыт. У меня есть своя философия футбола, и я знаю, что нужно сделать для того, чтобы обеспечить его будущее. Но я не юрист и не экономист. Я всего лишь бывший игрок, который покинул школьную скамью в 17 лет. Поэтому конечно, мне нужна помощь опытных специалистов. Единственное, что я намерен изменить, это вернуть власть в УЕФА тем, кто пришел к ней путем выборов, то есть исполкому. Все-таки ему, а не администрации должно принадлежать решающее слово.

- Вы как-то сказали, что хотите стать "исполнительным президентом". Это значит - таким, как Зепп Блаттер, который, если не находится в командировке, с восьми утра ежедневно сидит у себя в кабинете в штаб-квартире ФИФА?

- Обещаю: я буду являться на работу в семь тридцать! (Общий смех.) А если серьезно, то мне не очень понятно, почему Юханссона никогда нельзя застать на его рабочем месте в Ньоне. Да, он много путешествует, но когда-то ведь надо и в офисе быть! Если меня выберут, жить перееду в Женеву. И жену уговорю, хотя вот это, наверное, будет труднее всего...

- В футбол, как вы упомянули, пришли очень большие деньги. Вы этим довольны?

- Разумеется. А что плохого в больших деньгах - при условии, конечно, что они идут на благо футбола? Я не устаю повторять: мы должны беречь и защищать игру - иначе лет через двадцать рискуем ее потерять. Больше денег - больше популярности, зрелищности, страсти, но в то же время больше коррупции и проблем, не так ли?

- Вас не беспокоит то, что все больше клубов становится собственностью олигархов?

- Понимаю, о чем вы. Но разве у кого-то возникали вопросы, когда Аньелли покупал "Ювентус", Берлускони - "Милан" или Моратти - "Интер"? На мой взгляд, между этими покупками и приобретением, скажем, "Челси" Абрамовичем нет ровным счетом никакой разницы. Многие, конечно, задаются вопросом: допустимо ли, чтобы русский был хозяином английского клуба или американец - итальянского? Может, да, а может, нет - это уже проблема законодательства той или иной страны. Вот если британский парламент примет закон, запрещающий иностранцам покупать английские клубы, - тогда все ясно. Лично мне, скажу вам, очень по душе испанская система: там президента избирают члены клуба, то есть болельщики.

- Но президент - не всегда владелец...

- Да, но мнение болельщиков - тех, ради кого и существует клуб, - в любом случае имеет вес. Сами понимаете, члены клуба "Барселона" вряд ли поддержат кого-либо, кроме человека из Барселоны. Так сберегается самобытность клуба, а это, как вы знаете, ключевой фактор его популярности, о котором мы обязаны помнить. Если, к примеру, за "Баварию" будут выходить на поле шестеро хорватов и пятеро молдаван - одно дело. И совсем другое - если в составе команды будут преобладать баварцы или хотя бы немцы. Уберите из "Милана" итальянских игроков, увольте тренера-итальянца, продайте клуб иностранцу - и что останется? Какой смысл такой команде вообще играть в Италии? И может ли она называться "Миланом"?

- А разговоры о том, что покупка клубов нередко служит средством отмывания грязных денег, вас не тревожат?

- Вот это как раз тот случай, когда я за вмешательство государства. Отслеживать происхождение денег и перекрывать пути криминалу - его задача. А я, простите, не полицейский.

ВМЕСТО ФУТБОЛА - ГОЛЬФ

- Если вас не выберут, что намерены предпринять?

- Отправиться в отпуск и на досуге подумать о том, что делать дальше.

- Кстати, а когда вы в последний раз сами выходили на поле?

- Если честно, в футбол давно не играю. Исключение - ежегодный турнир, который проводится на родине Блаттера. В этом году сыграл там в девятый раз. Выступлю в следующем, юбилейном турнире - и все, вешаю бутсы на гвоздь.

- Не рано ли? Ведь футбол помимо прочего еще и развлечение, разве нет?

- При условии, что ты ведешь спортивный образ жизни, соблюдаешь режим, вовремя ложишься спать. А когда все время переезжаешь с места на место, произносишь речи, выпиваешь, не высыпаешься... Нет, это уже не то.

- И что же, совсем никакого спорта?

- Почему же? Просто теперь я играю не в футбол, а в гольф. Не то чтобы я был фанатом этой игры, но она мне нравится. Да и трава того же зеленого цвета...

- Вам никогда не приходилось сталкиваться с предубеждением: мол, всего лишь бывший футболист - а претендует на первые роли?

- Приходилось, и это не очень приятно. Я вовсе не хочу сказать, что каждый бывший игрок обязательно должен становиться футбольным начальником. Но кто лучше людей, которые сами выходили на поле, может знать, как решать проблемы футбола?

- А разве человек, сам не игравший, понять игру не способен?

- Ну почему же - вот вы же о ней пишете... (Общий смех.) Нет, я серьезно: насколько я понимаю, издания, которые вы представляете, - лучшие в Европе, а если бы вы не писали о футболе со знанием дела, они таковыми бы не стали.

- Впереди - Новый год, время, когда принято загадывать желания. Чего вы хотели бы себе пожелать - помимо, понятно, победы на выборах?

- Ничего. Я не привык к пожеланиям самому себе. Ну разве что здоровья... Если же говорить о том, чего мне хочется не на будущий год, а вообще, то главное мое желание состоит в том, чтобы дети продолжали играть в футбол. Понимаете, когда "Милан" играет против "Ювентуса" или "Челси" против "Арсенала", это, конечно, здорово. Но это всего лишь маленькая, очень маленькая часть того, что называется футболом. Я за свою карьеру сыграл немало матчей, в которых результат был вопросом жизни и смерти. И думаете, я их вспоминаю?

- А что вспоминаете?

- Саму игру. Она, а не результат, и есть смысл футбола. К сожалению, в наши дни об этом часто забывают. Раньше поражение было неизбежной частью игры. Сегодня это нечто запретное, потому что проиграть означает не просто уступить на поле, но и потерять деньги, подчас очень большие. Так вот, сейчас, встречаясь с руководителями национальных федераций, я стараюсь внушить им именно эту мысль: ваша главная задача - сделать так, чтобы у вас в стране дети продолжали играть в футбол. Это важнее, чем обыграть сборную соседней страны.

- Как вы относитесь к предложению ввести единый для всей Европы лимит на легионеров по формуле "шесть плюс пять"?

- Интересный вопрос. Скажу так: если стану президентом УЕФА, я эту идею поддержу, но сражаться за нее не стану. Объясню, почему. Сохранение национальной самобытности футбола - задача очень важная, но решить ее в современной Европе простым ограничением числа легионеров едва ли возможно. Более перспективным мне кажется развитие юношеского и молодежного футбола.

Сейчас молодых игроков выращивают на продажу. А надо - для того, чтобы они играли. Вот тогда футбол будет сохранять самобытность. Ведь что происходит? Предположим, где-нибудь в Португалии - ну, например, в "Браге" - появляется перспективный парнишка лет 14. Когда ему исполняется 16, его продают в "Порту" тысяч за 200 евро. Проходит еще год - и "Порту" получает предложение от "Арсенала". Парень оказывается в Англии, а там уже тут как тут "Челси". И вот к 18 годам он уже сменил четыре команды и ни в одной не сыграл ни минуты! Разве не глупо?

Думаю, нам нужно найти какой-то способ удерживать молодых футболистов на месте, чтобы они могли играть и набираться опыта. Тогда, возможно, никаких формул вроде "шесть плюс пять" и не понадобится.

- Футбольным агентам эта идея вряд ли понравится - они ведь получают от клубов процент с каждой такой сделки, причем зачастую - с обеих сторон.

- Вот с этим, считаю, точно надо заканчивать. Агент - он чей? Игрока, а не клуба. Поэтому и не должен он ничего получать от клуба - пусть его услуги оплачивает клиент, то есть футболист. Когда вы идете в парикмахерскую, разве за стрижку платит ваша газета? Нет, вы сами. Здесь - то же самое. Только не подумайте, что я против агентов. Нет, они нужны и полезны. Я против - и решительно - существующего порядка оплаты их работы.

КАННАВАРО? СОГЛАСЕН

- Лучшим футболистом мира 2006 года признан Фабио Каннаваро, вторым стал Зинедин Зидан, а третьим - Роналдинью. Вы согласны с таким выбором?

- Строго говоря, поскольку речь идет о годе чемпионата мира, первым логично было поставить итальянца, вторым - француза, а третьим - немца. Но любое мнение на этот счет, сами понимаете, субъективно.

- Зидану не удалось стать первым. Как полагаете, это справедливая расплата за то, что он сделал Матерацци в финале чемпионата мира?

- Не думаю, что для человека, который за свою жизнь выиграл столько призов, в том числе три титула лучшего футболиста мира, это такая уж существенная потеря.

- Вы с ним обсуждали тот инцидент?

- Нет.

- Почему?

- Потому что мы живем с ним в разных квартирах. (Общий смех.) Нет, серьезно, я живу в Париже, он в Мадриде, и мы после чемпионата мира не общались.

- А здесь, в Цюрихе?

- Ну не думаете же вы, что после того, как мы столько времени не виделись, я брошусь к нему и первым делом начну расспрашивать: "Скажи, Зизу, зачем ты все-таки боднул Матерацци?"

- К тому же, пожалуй, вы рискуете получить такой же удар, как итальянец: Зидану все эти разговоры явно здорово надоели... Ну а сами вы как можете объяснить произошедшее?

- Никак. Я не психолог, не врач - откуда мне знать? Эпизод этот, как и все, видел со стороны. И объяснить его не смогу точно так же, как поступок моего товарища по сборной Амороса, который на чемпионате Европы 1984 года у меня на глазах боднул датчанина Симонсена. Нет, это может объяснить только сам Зидан.

- Впервые лучшим в мире стал защитник. Нет ли здесь подтверждения того, что футбол становится все более оборонительным?

- Не думаю. Каннаваро очень здорово отыграл на чемпионате мира. Сам я в одном из интервью высказался в пользу Буффона, но раз Каннаваро признали лучшим и журналисты, присудившие ему "Золотой мяч", и тренеры - готов с ними согласиться.

- В опросе ФИФА участвовали тренеры и капитаны сборных. Вам довелось побывать и в той, и в другой ролях. Будь вы участником голосования, какую тройку назвали бы?

- (После долгой паузы.) Ну я же говорю - все это сугубо субъективно...

- Недавно вы сказали, что лучшим в мире считаете Деку, который, на ваш взгляд, за "Барселону" играет полезнее, чем Роналдинью.

- Да, но не забывайте: призы, подобные этому, даются не за мастерство вообще, а за результат. Поэтому первым все же должен быть итальянец - Каннаваро или Буффон, причем я, возможно, отдал бы голос голкиперу: они обделены наградами. Франция играла в финале, так что следующими назову Зидана и Анри. Ну а потом пусть будет Роналдинью. Правда, как видите, вместо троих я перечислил сразу пятерых...

- Этот чемпионат мира не назовешь выдающимся, согласны? Да и предыдущий - тоже. Два посредственных чемпионата подряд - тревожная тенденция?

- Я бы поставил вопрос иначе. Чемпионат мира по футболу стал событием невероятного масштаба. Организация великолепна, а вот соответствует ли этому масштабу уровень самой игры? Трудно, согласитесь, ожидать, что во всех 64 матчах будет показан фантастический футбол. Да, возможно, ярких игр было меньше, чем нам хотелось бы, но что мы можем с этим поделать? Уволить всех тренеров? Но посмотрите, под каким психологическим прессом находятся и они, и футболисты!

- А разве двадцать лет назад было не так?

- О нет! Тогда все было несколько иначе. Когда перед ЧМ-1986 сборная Франции выехала на сбор в горы, с нами отправился всего один журналист. А теперь - 150! В мое время репортеров спокойно пускали в раздевалку, но их было два-три человека - разве сегодня это возможно? Когда меня считали лучшим игроком в мире, на мои пресс-конференции приходило человек по пять. А теперь - по пятьдесят, хотя кто я такой? Бывший футболист, который давным-давно не играет...

Словом, на тренеров и игроков давят со всех сторон - и они уже смертельно боятся потерпеть поражение. Смотрите, как сейчас играет большинство команд. (Рисует схему на листке бумаги.) Вот четверо защитников в линию, перед ними - двое опорных, по краям еще двое полузащитников, бегающих туда-сюда, как спринтеры, плюс один "под нападающим" и один форвард. Сколько человек выполняют оборонительные функции? Шестеро, а то и больше. И что с этим поделаешь? Так считают нужным играть тренеры.

- Потому что главное - не проиграть?

- Да. Но я не хочу сказать, что нынешний футбол плох. В Лиге чемпионов его уровень сейчас выше, чем десять лет назад. Там немало увлекательных, зрелищных игр - прежде всего в исполнении команд, обладающих классной средней линией. Назову и "Барселону", и "Ливерпуль", и "Челси", и "Лион", и "Баварию". Я сам в прошлом полузащитник и скажу, что сегодня в этом амплуа есть великолепные мастера - Деку, Роналдинью, Джеррард, Баллак, Лэмпард... Надо признать, что на клубном уровне мы часто видим футбол более высокого качества, чем на уровне сборных. Чем это объяснить? Возможно, тем, что клуб проводит за сезон несколько десятков игр, а для сборной каждый матч - кубковый, поэтому и ответственность возрастает многократно, а это сковывает. И тем не менее - что может быть важнее и интереснее чемпионата мира?