Руслан Нигматуллин: К мячу больше не тянет

В феврале известный вратарь Руслан Нигматуллин объявил через нашу газету о завершении своей карьеры. Мы едва ли поверили в слова Руслана – бывает, в межсезонье футболисты, преследуя какие-то выгоды, дурят голову работодателям. Какой, скажите, резон Нигматуллину «завязывать» с футболом? С регалиями и богатым опытом, в расцвете сил (31 год для вратаря если не юность, то молодость). При целых ногах-руках и действующем контракте далеко не с самым бедным российским клубом…

Чтобы прояснить ситуацию, корреспондент «СС» поспешил встретиться с Русланом.

Нигматуллин назначил встречу в своем офисе. Я слышал, что он уже некоторое время ведет свой бизнес, но никак не предполагал, что дело поставлено на широкую ногу. В нигматуллинском офисе близ «Бауманской» все комильфо: при входе охрана, у кабинета секретарша, а далее по коридору целый штат сотрудников, и у каждого по навороченному компьютеру на столе.

– Вы, наверное, к Руслану Каримовичу? – упреждает мои расспросы эффектная девушка в приемной.

Каримович… Признаться, я никогда не задумывался, какое у Нигматуллина отчество, в отцы он мне не годится. Если быть до конца откровенным, то в отделе футбола мы до сих пор за глаза называем вратаря по-свойски – Нигмой.

– Да-да, к Каримычу, – отвечаю, принимая тем самым новое обращение. Присмотревшись к табличке на двери, обомлеваю: Руслан Каримович Нигматуллин, генеральный директор. Вот это серьезно! Ай да Нигма!

ФУТБОЛ УЖЕ НЕ В КАЙФ
Костюмчик с иголочки, галстук в тон, лакированные туфли. Нигматуллин усаживает меня в кабинет, где обычно проводятся деловые переговоры. Заказывает для себя чай, прежде учтиво предложив мне напитки на выбор. В начале беседы закуривает через мундштук. Для футбольного мира манера редкая, чересчур уж изысканная.

Гендиректор смачно затягивается в паузах между предложениями и многозначительно выпускает табачный дым. Говорит с расстановкой, а ведь раньше, бывало, тараторил как мальчишка.

Вот он неспешно рассказывает о своем бизнесе.

– Идея организовать рекламное агентство возникла у меня еще в сентябре прошлого года. А уже в феврале проект заработал. В скором будущем планируем выйти на полную мощность. Основное направление деятельности – Интернет. Выпускаем мультимедиажурнал, создаем сайты высшей категории. Вместе с арт-директором переманиваем лучших специалистов в области веб-дизайна (по некоторым данным, от бурной деятельности Нигматуллина страдает законодатель веб-дизайна в России Артемий Лебедев, от которого экс-вратарь уводит кадры. – Прим. ред.).

В общем, я всецело поглощен новой работой. И на футбольное поле меня совершенно не тянет. В последний раз касался мяча в прошлом году, еще будучи вратарем «Терека».

– Почему вы выбрали основой своей деятельности сферу интернет-проектов?

– Мне всегда был интересен компьютер и все, что с ним связано.

– Объясните тогда, почему перестал существовать ваш персональный сайт?

– Аудитория потеряла к нему всякий интерес. Одно дело – быть вратарем сборной и «Локомотива». И совсем другое – пребывать в «Тереке». Сайт пришлось закрыть.

– Не верится, что вы так просто ушли из футбола…

– Ушел, ушел. Играть в футбол на профессиональном уровне и получать от этого удовольствие – гармония. Но она не всегда достижима. В последнее время я перестал ее ощущать. А для меня работа в кайф важна, очень важна. Мне доставляло радость играть в сборной, бороться за золотые медали – в общем, достигать высоких целей. Но сейчас эти высоты стали мне не по плечу. Пик карьеры уже пройден. Так что хватит, отыграл я свое.

– У вас, простите, какое образование? Посвящены ли вы в тонкости нового дела?

– Образование у меня – жизнь. Если чего не умею, учусь на ходу.

– Признайтесь, вы выиграли в финансовом плане, обменяв «Терек» на бизнес-проект?

– В будущем я, конечно же, планирую выйти на уровень футбольных заработков и выше. Сейчас же мы развиваем нашу фирму, внутренние механизмы отлаживаем. Рассчитывать на сверхприбыли в первые месяцы работы не приходится.

– Вы когда-нибудь могли представить свою жизнь без футбола?

– Едва ли. Помню, мечтал играть до сорока лет, а потом стать тренером вратарей.

– Как отреагировал на ваше расставание с футболом агент? Не случился ли у него сердечный приступ?

– Нет у меня никаких агентов. В свое время они сыграли не лучшую роль при переходах, поэтому я с ними больше не связывался. Агенты нужны молодым и перспективным, меня к таковым уже не отнесешь.

– Когда расставались с «Тереком», эмоции не захлестнули? Все-таки такой резкий шаг…

– Был абсолютно спокоен – решение об уходе принял заблаговременно, все предварительно обдумал. Перед Новым годом побывал в Кисловодске. Поговорил с гендиректором «Терека» Дени Гайсумовым, объяснил ситуацию. Вот и все.

– Трудовую книжку забрали?

– Нет. Она и сейчас, наверное, в Кисловодске лежит. Если честно, мне до всей этой бумажной волокиты нет никакого дела. Важно само решение. А с «трудовой» я как-нибудь разберусь. Когда время появится.

– По всему выходит, в «Тереке» вам по-прежнему начисляют деньги.

– Контракт с клубом у меня еще на год. Но так как я не тренируюсь, клуб перестал выплачивать мне зарплату.

– Страсти вокруг обращения «Терека» в адрес Президента России уже улеглись. По прошествии времени не жалеете о том, что игроки команды одобрили текст послания?

– Текст составили руководители команды. Я же в политические игры никогда не играл. И в комсорги в юности меня не выбирали.

– Чем прежде всего запомнился вам сезон 2005 года?

– Его можно озаглавить так: «И вновь последняя минута, роковая минута…» Казалось бы, играем верную ничью со «Спартаком», и вдруг Йенчи забивает на шестой добавленной после рикошета. В следующем туре, в матче с «Москвой», – та же история. Удар Кириченко подкорректировала стенка. Досада жуткая. У нас были реальные шансы сохранить место в премьер-лиге. Да что теперь говорить…

– Говорят, в «Тереке» еще в начале сезона предвидели грустный финал…

– За всех ребят сказать не могу. Лично для меня последнее место стало трагедией.

ПЕРЕЛОМАННЫЕ ПАЛЬЦЫ
У Нигматуллина – вратарские руки. Со всеми вытекающими последствиями. Ни одного здорового пальца – все выбитые, переломанные.

Руслан замечает мой неосторожный взгляд.

– К концу карьеры у вратарей все пальцы кривые. «Выбиваются» часто, а потом растут, как им заблагорассудится. Бывает, в самых безобидных ситуациях переломы случаются. Помню, перед первым матчем с «Тиролем» вышли на разминку с перекачанными мячами. У Володи Маминова, как известно, удар сильный. Я под его удар неудачно подставил руку и сломал мизинец. Но просить замену не стал. Все 90 минут провел на обезболивающем уколе, каждое касание мяча причиняло боль. Но мы все равно выиграли – 3:1. А мизинец теперь, посмотрите, совсем стал кривой.

– Когда погода сырая, ноги-руки не ломит?

– Тьфу-тьфу, вроде не жалуюсь. Но футбол здоровья мне не прибавил. Профессиональный спорт – это не оздоровительная физкультура.

ЧЕЛНЫ ХОТЕЛИ ЗА МЕНЯ МИЛЛИОН

– Вернемся к вашей новой жизни. Супруга-то, наверное, только обрадовалась переменам…

– Лена отнеслась к моему решению настороженно. Мало ли чего? Крутые перемены в жизни – особые переживания.

– На ее месте только от счастья светиться – у вас теперь будет больше времени для семьи…

– Все относительно. В офис уезжаю с утра пораньше, здесь же и завтракаю. Возвращаюсь поздно вечером, когда Руслан и Марсель (сыновья. – Прим. ред.) уже спят. Режим, к которому привык с годами, сбился. Недавно, представьте себе, поужинал в полпервого ночи. – Эдак до отвислого живота недалеко…

– Удивительно, но за зиму я даже похудел на несколько килограммов. Аппетит совсем не тот, что раньше. Ем мало. После тренировок и матчей уплетал все блюда за обе щеки.

– Вспомните, как пришли в большой футбол. Поностальгируйте…

– Футболом я увлекся в тринадцать лет. В том же возрасте, что и Марат Сафин – теннисом. По нынешним меркам это очень поздно, пробиться в профи нереально. Но уже в шестнадцать, прознав от знакомых, что в «КАМАЗе» недокомплект вратарей, приехал из родной Казани в Набережные Челны. Помню, со слезами уговаривал родителей не препятствовать отъезду. Тогдашнему главному тренеру «КАМАЗа» Валерию Четверику я чем-то приглянулся, и он принял меня в команду. В Челнах целый год ходил в школу, 11-й класс заканчивал.

– Если не ошибаюсь, сумма вашего трансфера при переходе в «Спартак» из «КАМАЗа» в конце 94-го года составила для того времени рекордную сумму – миллион долларов.

– В самом деле, Челны просили за меня миллион – по тем временам цена была умопомрачительной. Но «Спартаку» я достался всего за 150 тысяч, так как «КАМАЗ» не до конца выполнил передо мной условия контракта. Помню, переходом занимался лично Григорий Есауленко (на тот момент вице-президент красно-белых. – Прим. ред.).

– Говорят, Романцев увидел в вас второго Дасаева, а потому доверял безгранично…

– Олег Иванович нормально ко мне относился, но о каких-то особых симпатиях я бы говорить не стал. У него вообще не было любимчиков. Я, простой мальчишка с периферии, был не готов к основному составу «Спартака». Но тем не менее играл в нем. В свой первый сезон, в 95-м, играл нестабильно, ошибался. Были способности, но не было мастерства. Неудивительно, что под Лигу чемпионов-95/96 пригласили Станислава Черчесова. Уже тогда у меня закрались сомнения: возможно, «Спартак» не моя команда.

Но Романцева мне остается только благодарить. Он доверял мне в сборной, под его руководством я играл на чемпионате мира…

Я НЕ ПСИХ!

– Известно высказывание бывшего тренера спартаковских вратарей Юрия Дарвина: проблема Нигматуллина и его коллеги по амплуа Филимонова не в психологии, а в психике.

– Возможно, он это в горячке сказал. Однако я что-то не припоминаю, чтобы меня в глаза психованным называли.

– Как-то вас удалили в матче Кубка УЕФА с «Силькеборгом». Уходя с поля, вы широко улыбались. Не на нервной ли почве?

– (Улыбается.) В том игровом эпизоде у меня не было другого выхода – был вынужден идти на фол. А улыбку вызвало вовсе не удаление, а Андрей Тихонов, вернее, его внешний вид. Замены были исчерпаны, пришлось Тихонову облачаться во вратарскую форму и перчатки надеть. Уж очень забавно он со стороны выглядел.

– А Филимонов, тот вообще от души смеялся за воротами…

– Это уже после того, как Тихонов намертво поймал опасный удар со штрафного. Нашелся тот, кто нас с Сашей достойно заменил.

– Тихонов признавался, что конец его карьере в «Спартаке» положили среди прочих и вы. Все неприятности Андрея начались с нереализованного пенальти в матче с «Локо» в ваши ворота.

– Это было весной 2000-го, сыграли 0:0. Я прекрасно знал, что Тихонов меняет углы, пришлось гадать. Интуиция в тот день меня не подвела. Не думаю, что Тихонов действительно придал большое значение той неудаче. Иначе бы не вспоминал. А Андрей впоследствии легко шутил на эту тему.

– Ваш лучший год – 2001-й, не так ли?

– Безусловно. Все, что задумывалось – все сбылось. В то время у нас в «Локо» была отличная команда, и скорое чемпионство было предопределено. Кстати, в том же, 2001-м, я был удостоен звания «Джентльмен года». Вот о чем будем внукам рассказать, будут брать пример! (Улыбается.)

– Не жалеете об отъезде в Италию? По большому счету, на Апеннинах у вас не сложилось.

– Не стал бы так судить. Италия – тоже опыт. К тому же я теперь свободно владею итальянским языком.

– Вы ощущаете себя москвичом?

– Да, я привык к этому городу. Останусь здесь навсегда.

– В Казани, значит, не частый гость?

– Зовут часто, у меня же там родители. К сожалению, выбираюсь к ним редко.

…На прощание Нигматуллин поинтересовался:

– Если не секрет, когда интервью выйдет?

– Планируем на субботу, – не стал скрывать я предварительных планов редакции.

– Это плохо. – Руслан насупился.

– Это почему ж?

– В субботу у всех ежедневных газет падают тиражи. Потребительская аудитория в выходные ведет себя вяло. А вот в понедельник мое интервью все залпом прочитают… (С улыбкой.) А я никогда не протестовал против популярности, мне это дело нравится.

Осведомленность Нигматуллина произвела на меня большое впечатление. Только в этот момент я окончательно поверил: Нигматуллин ушел из футбола. Потому что он уже мыслит другими, нефутбольными категориями. А вернувшись с задания, я попросил редактора перенести интервью с субботы на любой другой день.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО
НИГМАТУЛЛИН Руслан Каримович
Родился 7 октября 1974 года.
Амплуа: вратарь.
Рост 177 см, вес 71 кг.
Карьера: «КАМАЗ» Набережные Челны (1992–1994), «Спартак» Москва (1995–1997), «Локомотив» Москва (1998–2001, 2004), ЦСКА (2002), «Терек» (2005). Играл за итальянскую «Верону» (2002) и «Салернитану» (2003). В чемпионатах России сыграл 189 матчей, пропустил 190 мячей.
Достижения: чемпион России 1996, 1997, 2004 гг., серебряный призер чемпионатов России 1999, 2000, 2001 и 2002 гг., бронзовый призер чемпионата России 1995 и 1998 гг. Обладатель Кубка России 2000 и 2001 гг. За сборную России сыграл 24 матча, пропустил 18 мячей. Первая игра – 26 апреля 2000 года с США – 2:0, последняя игра – 21 августа 2002 года со Швецией – 1:1. Участник ЧМ-2002 (3 игры).